Книга Еще одна жизнь злодейки. Трилогия, страница 90 – Анна Верещагина

– Сейчас мы обследуем территорию, где проходит наша охота, – он хмыкнул, уловив мой недовольный взгляд. – Считайте это прогулкой. Позже мы отправимся в лагерь для ночлега, а с восходом солнца начнется полноценная охота.

– Понятно…

Его объяснения меня удовлетворили.

Какое-то время мы молчали. Я наслаждалась неторопливо-покачивающейся поездкой верхом.

– Разрешите кое-что спросить?

Я удивленно повернула в его сторону голову.

Эсклиф крайне редко сам что-то спрашивает, так что каждый его вопрос своего рода – удача. Если человек искренне интересуется – это значит, что вы сближаетесь. Значит, что Феликс готов сблизиться со мной, чего я кропотливо и даже настойчиво добивалась всё это время.

– Говори.

– Почему не соколиная охота?

Хитро улыбнулась, как обычно это делает маркиз, и аккуратно наклонилась в его сторону, чтобы никто не подслушал.

– На соколиной охоте было бы сложнее вот так с тобой общаться, – мужчина медленно, даже настороженно, повернул свою голову в мою сторону, приближаясь на несколько сантиметров. – Всё из-за тебя, Феликс.

Последние я почти прошептала, встретившись напрямую с волчьими глазами мужчины. Атмосфера резко изменилась. На секунду показалось, что он поддался какому-то порыву и приблизился сильнее, однако это просто оступилась его лошадь.

Эсклиф молча кивнул, устремив взгляд вперед.

Хмурится, а жилка на челюсти вздулась...

Похоже, я переборщила с шуткой.

Ну, а что мне ответить надо было, правду? Правду о том, что я боюсь быть «случайно» убитой?

Пусть уж лучше так хмурится, чем подловит на лжи и все мои труды пойдут коту под хвост!

– Не злись… – самым невинным тоном начала я. – Меня пугают эти… женщины, – он снова повернулся ко мне. – А ты мне нравишься.

И это правда. В сравнении с теми дьяволицами, Эсклиф – это ангел-хранитель.

Мужчина с бесстрастным выражением лица отвернулся.

«– Засмущался… Какая прелесть!» – умиленно роптала язвительность.

* * *

Послеполуденная жара наконец-то сменяется прохладным ветерком, который касается сосновых веток. На чистом небе нет ни облачка. Солнце приближается к горизонту. В гуще зарослей мы вышли на зеленый луг, за которым виднеется чаща. В траве стрекочут кузнечики, а по полевым цветам порхают чернокрылые бабочки.

Солнце становится янтарным, а небо — розовым и сиреневым. Но закат дарит непередаваемую гамму эмоций, которую сложно описать словами. Хочется молча провожать его взглядом. Окружающий мир окрашивается в сочные цвета, а на поверхности озера появляются багровые блики. Воздух становится прохладнее, птицы замолкают, готовясь ко сну.

Я глянула на Феликса.

Мужчина в свете заката выглядел другим. Он так же, как и я, молча следил за заходящим солнцем. Его кожа и волосы отражали оранжевый свет заката, а глаза приобрели янтарно-огненный цвет. Меня заворожила эта картина так сильно, что отвести взгляд я не смогла. Ведь он так красив. Его мужественный профиль, длинная шея, широкие плечи, крепкие руки…

– …Диана?

Глубокий баритон заставил меня невольно вздрогнуть. Только спустя пять секунд я осознала, что всё это время открыто пялилась на мужчину, прежде чем отвести взгляд. Сердце гулко барабанит в груди, а шея и щеки густо пылали.

Мне говорили, что достаточно и десяти секунд, чтобы влюбиться. Десять секунд, чтобы запечатлеть звук голоса, внешний вид и почувствовать запах другого человека, чтобы тот отложился глубоко в памяти.