Онлайн книга «Счастье в огне»
|
– Почему я здесь? Давно? – Уже пятый день… Тебе стало плохо… Помнишь? В Вариной голове вихрем закрутились мысли: подготовка к эвакуации, пустой город, самолет в небе, взрыв… Мимолетом проскользнули серые глаза, отливающие сталью. Опять взрыв – дикая раздирающая боль внутри – дверь «в никуда», тетя Аня, Костик… По щекам потекли слезы, оставляя влажные горячие дорожки. Но теперь боли уже не было, была бесконечная, какая-то беспредельная тоска. Костя молча сидел рядом и только держал Варину руку. Бежали минуты, счет которым вели ходики на стене, тихо ронявшие глухие как капли дождя звуки в тишину комнаты. Эту мерную тишину нарушил скрип ступенек на крыльце, затем распахнулась дверь и в комнату, тяжело ступая, вошла тетя Аня, принесшая что-то в бумажном пакете. Но при взгляде на Варю ее усталые глаза вдруг засветились, она бросила пакет на стол и кинулась к девушке: – Варюша, девочка, ты очнулась – по-матерински теплые руки обняли девушку, прижали к груди, гладили по волосам, из глаз текли слезы. – Господи. Как же я боялась за тебя. Четыре дня как мертвая. Ну слава Богу. – Продолжая обнимать Варвару, тетя Аня переключилась на Костика – А ты иди, иди, ляг уже. Смотреть на тебя страшно, сколько уж сидишь-то тут. Иди, говорю тебе. Четверо ведь суток прошло. «Четверо суток?» – Варя всмотрелась в слезящиеся, окруженные темными кругами глаза Костика. – Ты что, все время был около меня? – Был, был, окаянный. И не слушает ничего. Поесть боялся отойти. – Из глаз тети Ани опять потекли слезы. Она выпустила из объятий Варю, поправила под ней подушку и принялась подталкивать сына к двери в соседнюю комнату. А тот, уже пятясь, все не спускал с Вари глаз. 8 Раненые теперь прибывали круглосуточно. Они лежали в палатах, в коридорах, в актовом зале, даже в подсобных помещениях. Правда теперь надолго они не задерживались: тяжелых оперировали и как можно скорее отправляли на левый берег. Легкие подлечивались и уходили назад, в сторону фронта, многие даже не дожидались официальной выписки. Это был какой-то страшный людской водоворот. Зачастую медперсонал даже не успевал запомнить их в лицо. В памяти оставались только исключительные случаи, как, например с лейтенантом, у которого не было почти половины тела, а оставшаяся была изранена до такой степени, что оставалось непонятным, как в этом истерзанном теле продолжает теплиться жизнь. Но проходили дни, а лейтенант жил. Более того, помогал жить другим. Москвич, закончивший исторический факультет МГУ, собиравшийся жениться и писать диссертацию, посвятить жизнь науке, был вырван из своих планов войной. Попав в сорок первом году в Московское ополчение, он умудрился не погибнуть ни во время обороны столицы, ни во время московского наступления. В качестве бойца 196-й стрелковой дивизии он участвовал в Ржевско-Вяземской операции, а в июне сорок второго вместе с 62-й армией оказался на Дону, где и получил звание лейтенанта. Если в палате лейтенанта кто-то из раненых просыпался ночью, то в госпитальной тишине отчетливо было слышно, как тот скрипит зубами от дикой, нечеловеческой боли. Днем же никто никогда не слышал от него ни единой жалобы. Наоборот, он подбадривал тяжелораненых, шутил с выздоравливающими, улыбался персоналу. А сколько рассказывал лейтенант. Невская Битва, Бородинское сражение, разорение Рязани Батыем, героическая гибель «Варяга», оборона Смоленска от поляков – это были не просто увлекательные истории, в каждой из них ясно вставал образ русского Воина – Героя и Победителя. А еще лейтенант читал стихи: Пушкин, Лермонтов, Некрасов, Есенин раскрывали перед слушателями бесконечную любовь русского народа к своему Отечеству, его свободолюбивую душу, его волю, его гордость и стремление к независимости от любых поработителей. |