Книга Счастье в огне, страница 27 – Мария Захарова

– Варя! Я хочу… – звук разорвавшегося где-то на окраине снаряда не дал ему договорить. Закричали люди, завывала заводская сирена. Еще один разрыв. Еще. Варя кинулась на шею Костику, крепко обняла его, взъерошила ему волосы, потом поцеловала в щеку и кинулась по ступенькам вверх, туда, где ее ждали, где в ней нуждались.

К ежедневным бомбежкам теперь добавились артобстрелы. Немецкие снаряды легко преодолевали те несколько километров, что оставались пройти их войскам. А госпиталь жил своей жизнью, разгружали раненых, перевязывали, оперировали, кормили, и снова разгружали. В бомбоубежище никто не ходил, да и на взрывы почти уже не обращали внимания – люди привыкали жить «на войне».

В город Варя не выходила, ей нечего было там делать, да и заботы о раненых не давали возможности отвлекаться на что-то еще. Госпиталь был похож на муравейник: все двигалось, шевелилось, но разговаривали мало – на это уже не было ни сил, ни времени. Ели на ходу, спали урывками, едва ли несколько часов в сутки. Это устраивало девушку – не было времени ни думать, ни чувствовать. Поэтому, когда она на бегу столкнулась во дворе с тетей Аней, она даже не сразу поняла, зачем она здесь, что она говорит. А тетя Аня говорила и говорила. Наконец смысл слов стал доходить до Вариного сознания:

– Костик пропал. Его нет уже три дня, ни дома, ни на заводе.

– Как пропал? Почему?

– Не знаю я. Мы по нескольку дней не виделись – живем на заводе. А в гости друг к другу ходить некогда. – слезы не давали женщине говорить, – а вчера мастер их меня нашел, говорит, два дня назад исчез. Как ополченцев проводили, в цеху его не было. Никто тогда искать его не стал, теперь постоянно кто-то не приходит. Уйдут домой, а потом – все. Бомбежки постоянно. После все же хватились. Посылали кого-то узнать. Потом опять карусель. Вчера вот только ко мне пришли. Отец тоже ничего не знает.

Варвара привалилась спиной к забору. Перед глазами стоял Костик.

– Он ведь был у тебя недавно? Был?

– Был. Кажется, неделю назад. Или чуть больше.

Из глаз Вари неожиданно закапали слезы, она уткнулась в плечо тети Ани, та обняла ее, погладила по волосам. Варя не знала, почему плачет, она не верила, представить себе не могла, что с другом детства могло что-нибудь случиться. Но слезы лились и лились.

***

Гул моторов накатил как-то внезапно. Потом появилась гигантская тень, заслонившая всю улицу. Женщины подняли все еще заплаканные лица к небу и не увидели его – над головами висели самолеты; они шли медленно, как будто вразвалку, покачивая крыльями. И вдруг земля вздрогнула, заколыхалась, и на людей обрушился хаос.

Взрывы следовали один за другим, смешиваясь и разбиваясь на миллионы осколков огнем, грохотом, воем сирены и человеческими криками.

Когда снаряд разорвался в госпитальном дворе, оцепеневшая было тетя Аня толкнула Варю к воротам и дальше, на улицу. Отовсюду бежали люди и их становилось все больше и больше. Повинуясь общему порыву, женщины тоже кинулись вдоль улицы. В какой-то миг толпа, становившаяся все гуще, разделила их. Варвара еще несколько минут видела где-то справа от себя тети Анину косынку, а потом на этом месте вырос огненный столб. Варя закричала, но голос ее утонул среди воя, грохота и крика сотен голосов. Толпа метнулась на другую сторону улицы, увлекая девушку за собой, не давая остановиться. Но уже следующий взрыв отбросил ее в другую сторону.