Книга Забыть о девочках, страница 78 – Жаклин Баблиц

Рут смутно осознает, что разозлилась на Гейба точно так же, как Роза в то утро, когда ни с того ни с его набросилась на нее. Как будто что-то резко поменялось при отрезвляющем свете дня.

«Иду на посадку», – набирает она в ответ, хотя рейс еще даже не объявляли.

Остается только надеяться, что, вернувшись в Северное полушарие, она поймет свои чувства к этому человеку, ворвавшемуся в ее жизнь. К Гейбу, парню с глазами, похожими на морские стеклышки. И плохим ощущением времени.

Возможно, в другой жизни она бы очень хотела быть именно с ним.

Рут даже не догадывалась, что можно тосковать по темноте.

В середине июня в Осло ее не хватает. Десять вечера, солнце все еще маячит чуть ниже горизонта, а к четырем утра снова взойдет. Этот город расположен не так близко к северу, чтобы тусклое голубое свечение, пробивающееся сквозь занавески в гостиничном номере, можно было счесть за полярный день, которым славится этот регион, но в понимании Рут это точно не ночь.

Нескончаемые сумерки мешают заснуть, хотя она никогда в жизни не была такой усталой. Кажется, что голова и тело в разных полушариях, а зрение такое же размытое, как свет за окном. Ничего удивительного, если вспомнить о том, сколько часовых поясов ей пришлось пересечь, чтобы добраться сюда.

Раздосадованная отказом тела подчиниться, Рут выбирается из постели и идет в гостиную просторного номера, выходит на небольшой балкон и смотрит сквозь изысканную чугунную балюстраду на Акерсельву – реку, текущую через город. С этой точки не видно булыжных улиц Грюнерлокки, по которым она бродила днем, осматривая фонтаны и статуи, заглядывая в магазины винтажной одежды и полные посетителей рестораны; когда она заказывала кофе, официанты легко переходили с норвежского на английский.

Наверное, ей не дает уснуть кофеин вперемешку с тревогой, от которой сжимается сердце с тех пор, как самолет приземлился в Осло. «Нечего декларировать». Это казалось чудовищной ложью, однако ее не вышвырнули из зеленого коридора. Она прошла таможню, спокойно села в экспресс до города, и никто не кричал ей в спину: «Стойте! Какова истинная цель вашего пребывания здесь?»

В бланке миграционного учета нет варианта ответа «Пока не знаю».

Сегодня, в этот вторник, в Норвегии, Рут позволила себе чуть больше, чем просто отдохнуть после смены часовых поясов. Она бродила по улочкам Грюнерлокки и центру города, ни разу не проверив, насколько близко подошла к дому, где живет Хелен Хальворсен. На набережной в Акер-Брюгге, любуясь густой синевой Осло-фьорда, пыталась избавиться от давящего ощущения тревоги. Уговаривала себя: в столь прекрасном месте не может произойти ничего плохого. И тут же вспомнила о случившемся в 2011 году на острове Утойя, до которого отсюда всего несколько минут на пароме. В тот страшный день в летнем лагере были расстреляны шестьдесят девять человек, многие из них – подростки. И еще восемь убиты здесь, в городе.

Террор немыслимого масштаба, устроенный всего одним человеком. Совершенно чуждый атмосфере этого города, который даже поздней ночью кажется таким безопасным. Стоя на балконе, Рут ощущает, как дополнительный дневной свет придает энергии улицам. Она представляет, как после ночной смены возвращается домой не из «Суини», а из какого-нибудь здешнего бара, и не нужна ни помада-электрошокер, ни перцовый баллончик, потому что по пути не мечутся тени в темных закоулках.