Книга Замок проклятых, страница 80 – Ромина Гарбер

– Это ты спал в клинике? – спрашиваю я, вспомнив незастеленную койку.

– Да, когда Беатрис уехала из города.

– Чему наверняка ты посодействовал, – догадываюсь я.

Теперь мне понятно, что же произошло на самом деле.

– Она решила, что я в опасности, и кинулась искать меня по всей Испании.

– Тебе нужно, чтобы этой ночью ее здесь не было, – говорю я за него, – во время полнолуния.

– Ты такая же умная, как и твоя мама, да?

Он делает шаг в мою сторону, но я отступаю за костер, мне не хочется, чтобы он приближался ко мне.

– Папа научил меня разгадывать загадки, – поправляю я его.

Он поднимает голову, демонстрируя самую большую татуировку на шее: длинную черную башню – библиотеку Ла Сомбры.

– Предлагаю тебе игру, – говорит он.

– Я не собираюсь ни во что с тобой играть.

– Уверена?

Тео неожиданно выхватывает нож из-под пальто, я едва успеваю отскочить. Я визжу и бросаюсь бежать, но он не гонится за мной. Тео опускается на землю рядом с неподвижным телом Фелипе и приставляет лезвие к его горлу.

– Что ты делаешь? – кричу я и бегу обратно.

– Играю. Ну что? Поиграем в «Правда или желание»?

– Я не буду с тобой играть.

Капелька крови стекает по шее Фелипе, и я кричу:

– Правда!

Дядя ухмыляется. Улыбка Себастиана излучает солнечный свет, улыбка Тео похожа на беззвездную ночь.

– Правда ли, что ты сделаешь все, о чем я попрошу, чтобы спасти жизнь друга?

Сердце колотится так быстро, трудно поверить, что всего неделю назад я сомневалась, что оно бьется у меня в груди.

– Да.

– Тогда снимай пальто и ложись!

Он указывает на каменную скамью.

– Я же замерзну!

– Костер тебя согреет.

– Я вообще-то выбрала не «желание», а «правду». И теперь твоя очередь…

– Жаль, – говорит дядя и откидывает волосы Фелипе назад, чтобы лучше видеть его горло, – я думал, ты хочешь спасти ему жизнь.

Я снимаю пальто. Каменная скамья напоминает жертвенный алтарь. Я подхожу ближе и замечаю, что с обеих ее сторон стоят одинаковые глиняные чаши.

– Ложись на спину, – приказывает Тео.

Я повторяю про себя: «Черный дым защитит меня». Но мне уже не очень в это верится. Если дым – мой защитник, зачем он привел меня сюда?

– Закатай рукава.

Я закатываю левый рукав и спрашиваю:

– Твое заклятье убило моих родителей?

– Ты мне льстишь, – отвечает он, сжимая мое запястье, – моему колдовству не хватает могущества, чтобы…

Я пытаюсь ударить Тео головой, но он уворачивается и сбивает меня с ног, ударяет локтем в грудь.

Я стукаюсь головой о каменную скамью и зажмуриваюсь от боли, подступает тошнота, голова кружится.

– Похоже, тебя не заботит, останется твой друг в живых или нет, – говорит дядя, он хватает меня за левую руку и вытягивает ее над глиняной чашей.

– Чего… ты хочешь? – спрашиваю я, пытаясь не позволить холодным крокетам, которые я ела на ужин, выйти обратно.

Я чувствую укол и вскрикиваю от боли. Тео вводит мне в вену иглу с пластиковой трубкой-насадкой.

– Нет! – мне хочется крикнуть, но получается жалобный писк.

Тео выкручивает руку, трубка наполняется моей кровью, которая стекает вниз и капает в глиняную чашу.

– Не двигайся, или твой друг умрет, – напоминает дядя.

Даже если я и попыталась бы сопротивляться ему, у меня ничего не вышло бы, я чувствую страшную слабость. Себастиан прав, я плохо питаюсь. Прав он был, и когда назвал меня эгоисткой. Я умру, а он даже не сможет мной полакомиться. Какая бессмысленная трата крови!