Книга Девушка из спасательной шлюпки, страница 33 – Эйлин Энрайт Ходжеттс

– Ну, если это всего несколько часов…

– Вы хороший человек, – улыбнулся епископ.

– Стараюсь им быть, – ответил Гарри.

На борту «Лапландии», порт Нью-Йорка

Эрни Салливан

Салливан смотрел в иллюминатор каюты на огни Нью-Йорка, такие близкие и такие далекие. Портовый тендер доставил их прямиком на «Лапландию» два дня назад, но с тех пор лайнер так и не отправился в путь, по-прежнему стоя в порту. Салливан опробовал уже все возможные способы сбежать с судна, но все усилия были напрасны. Даже попытка просто подняться на палубу была тут же пресечена угрюмыми охранниками, которые, казалось, наблюдали за каждым его движением.

Люди, нанятые охранять остатки экипажа «Титаника», были не крупнее и не сильнее Салливана, и он мог бы попытаться прорваться, но обстоятельства не способствовали этому. Мозолистые руки под грязными бинтами все еще болели, все тело била лихорадка. Остальные члены экипажа все время ворчали, что продрогли так, будто кровь в жилах сменилась студеной водой. Благотворительные организации Нью-Йорка снабдили их одеждой, но они все равно жаловались на нехватку шарфов и перчаток. Ноги, обутые в поношенные ботинки, по их словам, казались ледяными. Салливану тоже поначалу так казалось, но только не сегодня. Сегодня он обливался потом.

Хоть ему отчаянно хотелось сойти на берег и еще более отчаянно хотелось избежать возвращения в Англию, он понимал, что не в состоянии снова попытаться сбежать. Он был слаб и болен, а жар все никак не унимался. Трое других выживших членов команды, с которыми он делил каюту, недоумевали, видя, как он то мечется из угла в угол, то без сил валится на койку.

Салливан вздрогнул, ощутив, как заскорузлая рука коснулась его лба. Открыв глаза, он узнал Джорджа Бичема, кочегара.

– Тебя сильно лихорадит, – заметил Бичем. – Тебе нужно к врачу.

– Бренди, – простонал Салливан. – Дайте мне выпить бренди.

– Ну, для нашего брата выпивки на борту не найдется, – заметил Бичем. – Но некоторые из горничных обучены на медсестер. Может, они смогут поставить тебя на ноги. Давай, выбирайся из койки и идем со мной.

Салливан, слишком слабый, чтобы перечить, неловко поднялся на ноги. Голова кружилась, и голос Бичема доносился словно откуда-то издалека.

– Эй, Диллон, иди сюда, помоги мне с этим увальнем. Отведем его вниз, в столовую, и посмотрим, что можно придумать.

– Может, лучше позвать медсестру сюда? – отозвался Падди Диллон.

Бичем безрадостно рассмеялся.

– Сюда к нам женщину ни за что не допустят. – Он поднял руку Салливана и закинул ее себе на плечо. – Подхвати его с другой стороны.

Диллон с кряхтением взвалил на себя Салливана.

– А ты не можешь сам немного нам помочь? – с легким раздражением спросил ирландец.

Салливан выпрямился и попытался разогнать туман в голове и сосредоточиться.

– Я могу стоять, – произнес он, с отвращением заметив, как дрожит голос, и, стряхнув с себя руки помощников, добавил: – Ведите, я пойду за вами.

Неимоверным усилием воли Салливан добрался до похожей на пещеру столовой третьего класса, смутно заметив сидящих за столами других членов экипажа. Эта часть судна была в их полном распоряжении. «Лапландия» еще не приняла на борт пассажиров и, по сути, служила тюрьмой для экипажа «Титаника».

Бичем усадил его на стул.

– Мисс Стап, старшая горничная, тебе не поможет, – сказал он. – Я уже пытался с ней поговорить, просто перекинуться парой добрых слов, раз уж мы все оказались в этой заварухе, да все без толку. Она отмахивается от меня, как от мухи. Позову-ка я мисс Джессоп. Говорят, у нее есть медицинский опыт, да и сама она подружелюбнее.