Книга Полет птицы Пэн, страница 47 – Priest P大 (Прист)

Вскоре они добрались до заднего склона горы. В отличие от Чэн Цяня, оба его шисюна прекрасно знали дорогу.

Сквозь щели между камнями отвесной скалы они увидели глубокую пропасть и услышали, как поднимается зловещий ветер.

Чэн Цянь не удержался и посмотрел вниз. Его сердце тут же затрепетало от ужаса. Скала была слишком высокой, а пропасть невероятно глубокой. Он никогда еще не видел ничего настолько опасного; лицо мальчика стремительно побелело. Но стоило немного перевести дух, и захватывающая бездна под ногами показалась довольно привлекательной. Едва сдерживая тошноту, Чэн Цянь тяжело сглотнул и вытянул шею, намереваясь еще раз посмотреть вниз.

Может, потому, что Чэн Цянь был послушным ребенком и неустанно следовал правилам, он так удивился, осознав, насколько манящей может быть близость бездны.

– На что ты уставился? Хочешь разбиться в лепешку? – Увидев, что Чэн Цянь опасно накренился вперед, Янь Чжэнмин не раздумывая схватил его за плечо и решительно потянул назад.

Янь Чжэнмин озадачился. Он всегда задавался вопросом, почему эти дети с таким энтузиазмом ищут смерти? Он просто не мог не вспомнить, что сам в том же возрасте вел себя прилично и никогда не доставлял хлопот. Возможно, оба ребенка, притащенные учителем на этот раз, были ненормальными^[71]?

Конечно же, «утонченный» молодой господин Янь никогда не устраивал переполоха. Он не мог даже пошевелиться, чтобы пойти на утренние занятия, предпочитая, чтобы его просто перенесли, куда надо. Не существовало проблемы, которую он ухитрился бы устроить.

Тем временем они услышали шум воды.

С выражением невыразимой неприязни на лице Янь Чжэнмин вытер о ближайший валун перепачканные сапоги, будто запятнать их было самым страшным преступлением на свете, и оглянулся на Ли Юня.

– Мы почти на месте. Сюда.

Молодой господин Янь был избалован до такой степени, что никогда не скрывал эмоции, и они очень явно отражались на его лице. Чэн Цянь почувствовал злобу, отвращение и презрение, испускаемые взглядом дашисюна, как если бы тот сказал: «Не ты ли так мечтал увидеть горную пещеру? Твое желание исполнено. Смотри, пока не ослепнешь».

Лицо Ли Юня было белым как мел. Увидев это, Чэн Цянь невольно заволновался. Что ему, неумелому коротышке, делать, если между шисюнами разгорится пожар войны?

Но Ли Юнь, вопреки ожиданиям Чэн Цяня, остался нем как рыба. Он так легко смирился со злобными комментариями дашисюна, будто количество сарказма в словах Янь Чжэнмина могло улучшить его самочувствие.

Янь Чжэнмин бросил на Ли Юня еще один свирепый взгляд, подвел своих шиди к омуту и остановился у края воды.

– Плавать умеете? – спросил он, но прежде, чем его шиди успели ответить, внезапно пробормотал себе под нос: – Впрочем, это неважно. Задержите дыхание и держитесь рядом со мной. Когда окажетесь в воде, не трепыхайтесь попусту.

Закончив говорить, Янь Чжэнмин схватил Чэн Цяня за запястье с таким отвращением и нежеланием на лице, будто его заставили прикоснуться к собачьему дерьму.

Чэн Цянь никогда не касался таких ухоженных рук. Подобных не было ни у кого – даже у служанок, что расчесывали волосы дашисюна. На ладони, там, где рукоять меча или кисточка для письма соприкасались с кожей, было всего несколько незаметных, не очень толстых мозолей. По ним сразу становилось понятно, что этот дурень не отличается трудолюбием.