Книга Топить в огне бушующем печали. Том 1, страница 123 – Priest P大 (Прист)

Кончилось все тем, что черное пламя стремительно бросилось вверх по лезвию и, следуя воле Шэн Линъюаня, охватило Сюань Цзи с головы до ног. И пока он отбивался, черная дыра, из которой выросли когти, разом затянула в себя и мужчину с козлиной бородкой, и пылающего Сюань Цзи, и коварного Шэн Линъюаня, заточенного в мече. Все они исчезли без следа – только на асфальт с глухим стуком упали и разбились смарт-часы Сюань Цзи.

Ло Цуйцуй, до сих пор наблюдавший всю эту борьбу в непосредственной близости, в ужасе заозирался. По его мнению, случилось вот что: Сюань Цзи с мечом наголо ринулся прямиком в объятия костяных когтей, однако встретил категорический отказ. Впрочем, сдаваться начальник и не подумал. В глазах Лао Ло Сюань Цзи своей пылкостью уже напоминал заботливого отца, сующего еще грудинки в тарелку худеющего ребенка. И он своего добился – когти его утащили! Теперь Лао Ло лично убедился, что значит «первым броситься в бой» и «по зову долга идти до конца».

Спотыкаясь и падая, размахивая на ветру побегами сциндапсуса золотистого, Лао Ло подбежал к месту, где только что сражался начальник, и поднял смарт-часы Сюань Цзи. Обливаясь горючими слезами и захлебываясь рыданиями, Лао Ло заголосил:

– Ну разве не герой? Не истинный мученик? Самый настоящий революционер… Самый настоящий!!!

Тем временем «самый настоящий» герой, мученик и революционер вместе с проклятым мечом стремительно падал в разверзшуюся перед ним непроглядную бездну. Рядом с ними летел и мужчина с козлиной бородкой. Глаза его закатились – было ясно, что он давно потерял сознание. К счастью, еще в миг падения Сюань Цзи успел ухватить его за воротник.

Как только мужик был пойман, за спиной Сюань Цзи, прожигая одежду, вспыхнули огромные огненные крылья, и на кончиках перьев, разгоняя мрак, заплясали язычки жаркого пламени.

Проявившиеся крылья застали Шэн Линъюаня врасплох: их свет едва ли не выжигал глаза, однако отвести взор от пестрого пламени древний демон никак не мог. У него перехватило дыхание (если в его случае вообще можно сказать о дыхании), а голову пронзила такая боль, словно ему прямо в макушку долбили долотом.

Когда из моря сознания пропали все звуки присутствия Шэн Линъюаня, Сюань Цзи поначалу обрадовался, вот только ликовать ему пришлось недолго: буквально в ту же секунду меч раскалился добела, обжигая Сюань Цзи руку.

Сама возможность обжечься была для него в новинку. Всякий раз, готовя себе (а это случалось каждый божий день), Сюань Цзи определял температуру кипящего масла, просто запустив туда палец. И ни разу в жизни, буквально никогда, не чувствовал боли или жжения. Поэтому внезапный ожог и боль от него так шокировали Сюань Цзи, что он поначалу решил: меч не вплавился в руку, а как-то проткнул ладонь.

И пока он соображал, что с ним такое случилось, меч в руке все тяжелел и тяжелел, видимо, стремясь по плотности приблизиться к нейтронной звезде. Под конец клинок так разогнался, что ушел в крутое пике, а следом за ним и Сюань Цзи, чья ладонь намертво пристала к рукояти.

Сопротивляться силе тяжести и скорости падения было невозможно, и от этого Сюань Цзи почувствовал себя мотыльком, угодившим в паутину. Да, он старался притормозить и выровняться, отчаянно хлопал крыльями (точь-в-точь как вентилятор лопастями), однако это не помогло – меч неумолимо тянул его за собой дальше, вниз. Проклиная всех предков Шэн Линъюаня до седьмого колена, Сюань Цзи завернулся в крылья, надеясь тем самым хоть как-то смягчить падение.