Книга Усмиритель душ. Том 1, страница 33 – Priest P大 (Прист)

– Хочешь сказать, что тварь охотилась за Ли Цянь?

Чжао Юньлань затушил сигарету и достал из кармана сотовый.

– Скоро стемнеет, а рядом с девчонкой просиживает штаны болван неопытный. Надо ехать.

– Ты про того стажёра, который от страха в обморок хлопнулся?

Начальник бросил на Чжу Хун недовольный взгляд, явно не желая продолжать разговор, и уже собрался уходить, как вдруг кое-что вспомнил.

– Кстати, где там письмо Палача? Давай его мне.

Чжу Хун указала подбородком на край стола, не смея лишний раз дотронуться до чёрной открытки-книжки.

На ней алела киноварная надпись: «С уважением и поклоном, Блуждающий дух. Прошу господина вскрыть послание лично». Внутри по сатину тянулось несколько строк пустых любезностей, следом пара слов о побеге голодного духа и в конце приписка: «Сегодня в час Крысы^[24]я прибуду с визитом. Приношу глубочайшие извинения за причинённое беспокойство».

Письмо выглядело как произведение искусства, чего стоил один только изящный почерк, напоминающий «тонкое золото»^[25].

Но едва Чжао Юньлань взял в руки открытку, Чжу Хун в страхе отскочила вместе с креслом.

Палач не имел никакого отношения к чиновникам загробного мира и не подчинялся ни одному из десяти судилищ^[26]. По легенде, он был сгустком тёмной энергии из самых глубин преисподней и нашёл способ принять человеческий облик. В руке у него блистал клинок, готовый покарать любую провинившуюся душу. Все без исключения боги и демоны в страхе склоняли перед Палачом голову, и один лишь Чжао Юньлань не боялся его, а, напротив, питал к Палачу симпатию и считал его очень воспитанным. Единственным недостатком Палача, по его мнению, была тяга к высокопарным фразам и излишним любезностям.

Чжао Юньлань заметил напряжение Чжу Хун, поэтому быстро пробежал глазами письмо и сунул его в сумку.

– Если дел больше нет, можешь идти. Ночью на дежурство заступит Ван Чжэн. Посиди дома, отдохни, всё равно пока без ног ездить неудобно. Ах да, перед уходом свяжись с Линь Цзином. Если всё спокойно, пусть возвращается. Нечего там прохлаждаться, не в сказку попал. – Девушка обрадовалась, что не придётся встречаться с Палачом, и с облегчением закивала. – Я пошёл.

Попрощавшись, Чжао Юньлань широким шагом вышел из офиса и позвонил Го Чанчэну. Увидев на дисплее номер начальника, стажёр невольно вытянулся в струнку.

– Почему так долго не брал трубку? – обеспокоенно спросил Чжао Юньлань. – У вас там всё в порядке?

Парень оробел, не в силах подобрать слова. Всё-таки разговоры по телефону социофобам даются куда тяжелее беседы с глазу на глаз. В трубке послышалось учащённое дыхание, и Чжао Юньлань запереживал, что стажёра вот-вот хватит удар.

– Рядом с тобой есть кто-то ещё? Если да – передай ему трубку, нет – пусть ответит Дацин.

Го Чанчэн молча протянул телефон Шэнь Вэю. К счастью, на профессора можно было положиться. Он коротко рассказал, что они перевезли Ли Цянь в горбольницу, назвал отделение и номер палаты и в конце спросил:

– А что, дело Ли Цянь ещё?.. – он не успел договорить: в телефоне зашумели помехи. – Алло?

В трубке слышались обрывки фраз, из которых не получалось ничего понять. Профессор подошёл к окну, словно надеялся, что там сигнал будет получше, а сам незаметно для Го Чанчэна раздвинул занавески и выглянул наружу.