Книга Усмиритель душ. Том 1, страница 96 – Priest P大 (Прист)

Чжао Юньлань не разобрал слов, но суть была ясна. Этот измазанный в крови и грязи юнец одержал верх в жестокой битве, но вместо радости на лице застыл гнев и печаль. Первый глоток свободы для народа, который жил в угнетении тысячи лет, едва не довёл его до слёз. Толпа откликнулась, и по ущелью эхом разнеслись крики и плач.

Видения внезапно рассеялись, и Клин стал медленно подниматься в воздух. Палач указал на него пальцем и крикнул:

– Духи воды!

Чжао Юньлань стоял неподвижно, чёрный силуэт артефакта отражался в покрасневших от ветра глазах. Он приложил ладонь к часам на запястье, словно пытался утешить душу заключённой в них девушки.

Воздух прорезал вопль, и Усмиритель невольно отпрянул. У него вновь закружилась голова. Крик становился всё громче, смешивался с отчаянным плачем, и Чжао Юньланю казалось, будто кто-то расцарапывает ему внутренности острыми когтями. Его едва не вывернуло наизнанку.

Палач вновь окутал его пеленой густого тумана, и звук прекратился. Клин гор и рек медленно опустился на прежнее место. Усмиритель почувствовал во рту металлический привкус: он и сам не заметил, как прокусил язык.

– Что это было? – спросил он.

– Моё безрассудство. Вы слышали стенания тысяч призраков. – В голосе Палача зазвучала нотка тревоги.

– Что?

– Как и сказала та девушка, Сан Цзань разрушил стелу у алтаря. Я думал, что он освободил всех, кто страдал в заточении, но внутри оказалось множество злых духов. Души мёртвых отчаянно пытаются выразить боль, которая грозит уничтожить их окончательно, – вот откуда эти крики. Когда тысячи душ воют в едином порыве, даже заснеженным вершинам трудно такое вынести, не то что нам с вами. – Чжао Юньлань стоял позади, заложив руки за спину, и молчал. – Клин гор и рек простоял здесь тысячи лет и многое повидал.

Из часов вылетела белая тень и бросилась к артефакту. Усмиритель тотчас выпустил из руки тонкие нити, похожие на паутину, и надёжно связал Ван Чжэн. Девушка застыла, затем опустила голову и встретилась взглядом с одним из духов. В её глазах сверкнули слёзы, но из-за талисмана на лбу она не могла даже заплакать. Чжао Юньлань сохранял пугающую невозмутимость.

– Давай, беги, – холодно бросил он. – Проверим, получится ли во второй раз.

Ван Чжэн боялась смотреть на него. Палач попытался их примирить:

– Прошу вас, давайте обсудим всё спокойно, не стоит гневаться.

Чжао Юньлань пристально посмотрел на Ван Чжэн:

– Думаешь, если принесёшь себя в жертву артефакту, то усмиришь гнев стенающих душ? Ты правда считаешь, что это что-то изменит? Глупая!

Тонкие красные отметины на шее девушки становились заметнее. Она выглядела комично, будто зомби из третьесортного фильма ужасов, вот только всем было не до смеха. Выговорившись, Чжао Юньлань присел на землю рядом с Палачом и кивнул Ван Чжэн:

– Садись.

Нити, опутывавшие девушку, обратились в серебристый стул.

Малым народам северо-запада присуща бойкость, но Ван Чжэн, многое повидавшая на своём пути, отличалась молчаливостью и излишней сдержанностью. Длинные чёрные волосы обрамляли её лицо и колыхались на ветру.

– Некоторые вещи понятны сразу. Знаешь почему? – спросил Усмиритель. Девушка подняла глаза, и он со вздохом пояснил: – Потому что им суждено было произойти. Они предначертаны судьбой, и тебе одной не под силу ничего изменить.