Книга Топить в вине бушующее пламя печали, страница 153 – Priest P大 (Прист)

5 云烟 (yúnyān) — облака и дым. 云烟过眼 (yún yān guò yǎn) пронестись перед глазами как облако и как дым (обр. в знач.: пролететь во мгновение ока).

Но владыка людей, Его Величество, неужели он… зачем-то ступил на темный путь?

Что же было упущено в этих безжизненных историях?

Обычная усмешка исчезла с лица Сюань Цзи, он затаил дыхание и спросил:

— Предок… Что вы за человек?

Неужели они были старыми друзьями? Поэтому он так тщательно поддерживал это тело?

Покалывание в виске Шэн Линъюань не исчезло, теперь его голова раскалывалась от боли. Однако, он нашел в себе силы улыбнуться и медленно ответил.

— Наш труп как лед и пламя, он долговечен. Твой предок был очень храбр. Он в самом деле удивителен.

Сюань Цзи поразился злобе, таящейся в его словах. Во мраке ночи глаза юноши на мгновение потемнели. Одновременно с этим он понимал, что в этом не было никакого смысла. Император У вошел в историю как одиночка, рожденный под несчастливой звездой. Он убил своего учителя и всех своих родственников. У него не было семьи. Предположения людей о нем были вполне обоснованы. Даже если он и злился, то не на него. Целью был его предок, умерший три тысячи лет назад и даже не оставивший портрета.

Современная молодежь давно утратила понятие «клан». Даже если кто-то оскорблял все восемнадцать поколений их семей, для них это не имело никакого значения. Кто знал, какими они были на самом деле?

Однако Сюань Цзи действительно страдал от сердечной боли. Какое-то время он не мог дышать, словно это его невыразимую дружбу только что предали.

Но вдруг, какой-то шум прервал его мысли. Звук шел снизу. Кто-то что-то прокричал на языке шаманов.

Сюань Цзи быстро привел в порядок свои чувства и огляделся. У подножия горы группа людей с факелами окружила какого-то человека. Здоровяк нес кого-то на спине и звал на помощь. Пусть Сюань Цзи и не понимал их языка, но не сложно было догадаться, что это именно призыв о помощи.

Весь клан был взволнован. По обе стороны дороги горели фонари. Люди тянулись издалека, по склону холма и до самого подножия горы. Сонные, они одевались и выходили из домов, желая посмотреть, что же произошло.

Тишина ночи развеялась, словно сон.

— Кто это? — осведомился Сюань Цзи.

— Это я, — тихо сказал Шэн Линъюань. — А это — старый глава клана. Я — тот, кого он несет.

В это время в ближайших деревьях что-то зашуршало. Сюань Цзи посмотрел вниз и увидел, как из тени ствола выглянула маленькая голова. Это был мальчик семи или восьми лет, с круглыми, как виноградины, глазами. Мальчик теребил пальцами спутанные косички.

Сюань Цзи сделал полшага в сторону и сказал:

— Я боюсь. Этот парень слишком похож на того, который притворялся трупом.

— Ну, — взгляд Шэн Линъюаня упал на мальчика. Помолчав немного, он сказал. — Это Алоцзинь.

— Что?

В это время глава клана прошел мимо них, и Сюань Цзи смог разглядеть ребенка, которого он нес.

Руки и ноги мальчика были длинными, но его тело, казалось, не поспевало за ними. Он был худым и сквозь тонкую кожу просвечивались вены. Мальчик был завернут в большой плащ, из-под которого виднелась лишь половина его бледного лица. С кончиков его пальцев стекала кровь.

Из деревянного дома на вершине холма вышел старик в церемониальной одежде. Сюань Цзи догадался, что он был духовным лидером клана шаманов. Все называли его «великим мудрецом».