Книга Топить в вине бушующее пламя печали, страница 154 – Priest P大 (Прист)

Огонь осветил бревенчатую хижину. Только теперь Сюань Цзи обнаружил, что на двери не было кольца, украшенного двумя камнями. Именно такое он видел в сознании Шэн Линъюаня.

Оказывается, это были постройки клана шаманов. Не удивительно, что они показались ему чужеродными.

Старик, вышедший из деревянного дома, взял раненого мальчика на руки, и собравшиеся посмотреть шаманы принялись перешептываться между собой. Маленький Алоцзинь с любопытством заглядывал в щели между ногами взрослых, а после встал на цыпочки и пискнул:

— Это маленький принц? Неужели это правда? Дайте мне посмотреть, дайте посмотреть!

Сюань Цзи не удержался и спросил:

— Ты ранен?

— Ничего необычного, — Шэн Линъюань стоял вне толпы и не торопился подходить. — Мой отец погиб в битве при Чиюань, страна пала, столица превратилась в оплот демонов, а человеческая раса пришла в упадок. Людям нужна была надежда. Поэтому талантливые советники моей матери6 придумали пророчество. Они говорили: «Рожденный среди миллиона злобных духов, омытый кровью своих отца и брата, юный принц придет, чтобы самолично уничтожить род демонов».

6 母后 (mǔhòu) — мать монарха, (особенно при обращении принца или принцессы к матери). Здесь — вдовствующая императрица.

— Речь идет о…

— Что ж, такой ерундой можно было обмануть лишь нецивилизованных людей и демонов. Они действительно в это верили. Когда я родился, я был бельмом на глазу у их короля. Он с детства преследовал меня и пытался убить. Когда мне было десять лет, мой учитель передал меня в новую семью. Три демона преследовали меня до самого Дунчуаня. Двенадцать моих телохранителей были убиты. Меня спасли шаманы. — сказав это, Шэн Линъюань оглянулся на освещенную гору. Его голос звучал немного неразборчиво. — Бывшая резиденция клана — настоящий персиковый источник7. Я прятался в этом раю шесть лет.

7 世外桃源 (shìwài táoyuán) — персиковый источник вне пределов людского мира (обр. в знач.: страна блаженства).

Но после этого происшествия сердце молодого главы клана оказалось всецело обращено к огромному и безжалостному миру людей.

Пока они разговаривали, воспоминания в персиковом саду начали оживать, а невольно вовлеченные в это Шэн Линъюань и Сюань Цзи, вынуждены были последовать за ходом времени.

Будучи в изгнании, маленький принц все еще страдал от полученных ран. Он закрыл глаза и прислонился к окну старой хижины, как вдруг внутрь влетело большое странное насекомое и тут же уселось ему на лоб. Местные шалуны не могли сдержать смех. И, хотя самому Шэн Линъюаню было всего десять лет, часть из них он провел в бегах и бесконечном страхе за свою жизнь, потому он попросту растерял всю детскую невинность. Он не понимал этих детей и не хотел опускаться до их уровня. Мальчик спокойно схватил насекомое пальцами, протянул руку к окну, выкинул его, а затем холодно произнес на ломаном языке клана шаманов:

— Еще раз так сделаешь, и я скажу твоему отцу.

Веселый смех прекратился. Мгновение спустя среди ветвей показалась голова Алоцзиня. Мальчик бросил на него сердитый взгляд и, соскользнув с дерева, убежал прочь вместе с группой своих последователей.

Юного Алоцзиня очень интересовал Шэн Линъюань, он хотел поиграть с ним и не очень-то активно ему угождал. Алоцзинь был единственным сыном главы, и клан баловал его с малых лет. Все дети бегали за ним как звезды вокруг луны1. В его сознании не было понятия «поступиться с репутацией и подружиться добровольно». Он думал, что достаточно им было лишь пройтись перед наследным принцем, как юный государь тут же должен был смутиться перед лицом невиданной милости2 и присоединиться к ним.