Книга Топить в вине бушующее пламя печали, страница 157 – Priest P大 (Прист)

На мгновение Сюань Цзи показалось, что, поднявшийся со дна озера император У, впервые за все время был похож на человека из плоти и крови. Слабость сильного так же волнительна, как и храбрость труса.

— Но мы ведь все равно должны найти выход, верно?… — медленно произнес Сюань Цзи.

Прежде чем он успел договорить, Шэн Линъюань слегка кивнул.

— Ну, это было бы разумно.

Сюань Цзи промолчал.

На долгие уговоры времени не было.

— Это врожденный инстинкт человека — избегать тягот и забот6. Я ведь тоже не могу пренебречь условностями. — на мгновение задумавшись, спокойно произнес Шэн Линъюань. — Все это было так давно, что я даже растерялся и какое-то время ничего не мог понять. Почему бы нам не сделать так: что ты хочешь узнать? Просто спроси меня. Может быть, при помощи твоих вопросов, я смогу выбраться из этого бесконечного круга незначительных мелочей.

6 避重就轻 (bì zhòng jiù qīng) избегать тяжёлого, искать лёгкого (обр. в знач.: идти по пути наименьшего сопротивления).

— Ваше Величество, — не удержался Сюань Цзи, — как может что-то, что заманило вас в ловушку, быть незначительным?

Шэн Линъюань, вероятно, решил, что маленький демон слишком сентиментален для того, чтобы это понять. Глядя на него, он улыбнулся.

— Хорошо, тогда что ты предлагаешь?

В его присутствии Сюань Цзи постоянно испытывал чувство бессилия, будто он только и делал, что растрачивал свои чувства впустую. Этот человек всегда сохранял хладнокровие и держал себя в руках. Что бы ни случилось, он продолжал изучать свои слабости и уничтожать их. Это было то таинственное, что отличало Его Величество от всех остальных людей.

Но, как только он понял свою ошибку и до того, как он успел заговорить, окружающая их действительность начала рушиться. Очевидно, Шэн Линъюань привел в порядок свои мысли и, сохраняя самообладание, оставил это простое и теплое воспоминание о юности позади.

Мирная деревня клана шаманов внезапно разлетелась на множество осколков, как разбитая ваза.

Они провалились в ночь. Прежде чем Сюань Цзи перестал падать, он увидел, как со скрипом открылась задняя дверь дома главы. Держа в руках матерчатый мешок, маленький Алоцзинь выскользнул из хижины и направился прямо к подножию горы. Лицо его выражало обиду, а ладонь левой руки покраснела и распухла. «Стукач» потерял всякое терпение и Алоцзинь вынужден был сбежать из дома.

— Что с ним случилось?

— Он украл у великого мудреца «заклинание ужаса» и подложил его мне под подушку, — сказал Шэн Линъюань. — «Заклинания ужаса» могут пробудить в людях их самые сокровенные страхи, но в этом нет ничего плохого. Страх — это всего лишь иллюзия. Когда человек это поймет, он исчезнет. Первоначально сам великий мудрец использовал эти заклинания для практики. Позже я часто брал их с собой. Но в то время я был еще слишком юн, потому глава клана и великий мудрец избегали пугать меня. Когда глава клана узнал об этом, он пришел в ярость и публично избил Алоцзиня. Не стерпев обиду, он тайно сбежал в ту же ночь.

Сюань Цзи услышал поблизости тихий шелест. Оглянувшись, он увидел Шэн Линъюаня, спускавшегося с большого дерева. Юный принц смотрел в спину Алоцзиню. Мальчик с минуту колебался, но все же последовал за ним.

— Ты…

— В тот день я так и не заснул, — откровенно ответил Шэн Линъюань. — Не важно, насколько хорошим является «заклинание ужаса», в конце концов, это очень мощное средство. Когда я впервые прикоснулся к нему, я был так напуган, что больше не смел закрывать глаза.