Книга Пустая комната №10, страница 122 – Серафина Нова Гласс

Значит, это он мне угрожал. Не хотел, чтобы я подобралась поближе и что-то выяснила, поэтому пытался меня отпугнуть. Я чуть не задаю глупый вопрос – почему же ты вел себя как друг? Почему поцеловал меня в ответ? Почему хорошо отзывался о Генри? Но я знаю ответ. Он не сумел меня отпугнуть, поэтому сменил тактику. Держи друзей близко, а врагов – еще ближе. Разве не так гласит поговорка?

– Я никому не скажу, – жалко обещаю я.

– Конечно.

И впервые этот гладко выбритый человек со сверкающими глазами и ароматом древесного одеколона выглядит кем-то совершенно другим. Мертвый взгляд, пепельно-серое и помятое лицо. Как я могла этого не заметить? Я много всего упустила из вида – в Генри, в Каллуме… в себе? Я видела их такими, какими хотела видеть.

– Я знаю, что он тебя предал. Уверена, смерть Лили была случайностью. А Генри…

Умолкаю. Ведь я не знаю, понял ли Каллум, что я посмотрела видео. Возможно, Касс что-то ему сказала, но насколько подробно? Может, я еще сумею выпутаться, прикинувшись дурочкой? Надо хотя бы попытаться.

– Нет необходимости это делать. Если ты скажешь, что не трогал Генри, я тебе поверю. Доказательств нет, – дрожащим голосом говорю я.

Я стою позади машины, со связанными за спиной руками, а он сидит передо мной на пне и осматривает меня с ног до головы, словно решает, как поступить.

– Хитро, но в эти игры я не играю. Я знаю, что ты просмотрела видео. И не поддамся на твои манипуляции.

Каллум подходит к заднему сиденью, и я напрягаюсь, не понимая, что он задумал, но он достает из переносного холодильника пиво и возвращается на место. Пиво. Не может быть!

– Видео ничего не доказывает. Никаких физических улик не существует. А Генри больше нет, и он не… – Я умолкаю. Надо сменить тему. – Одного видео мало, я ничего не видела. У меня нет доказательств. Тебе необязательно это делать.

Он с улыбкой открывает пиво и пристально смотрит на меня.

– Умно. А знаешь, моя жена тоже умела так хитрить – впаривала вранье, чтобы получить желаемое. Ты в курсе, что я живу как бомж, потому что счета за ее лечение высосали из нас все деньги? Раньше мы жили в прекрасном доме, а потом – бац!

Подчеркивая свои слова, он разбивает стеклянную бутылку вдребезги, и я в ужасе подскакиваю.

– Я отдал ей все. С радостью. И посмотри, как она со мной поступила! – говорит он, и я гадаю, почему он ее убил – из ненависти, ради страховки или и того и другого, но это все равно не играет роли. – И посмотри, как я ей отплатил.

– С тобой плохо обошлись.

Я хочу поддакнуть ему, но получается слишком тихо и сипло, а горло болит.

– Ей оставались считаные недели. Это было милосердие.

Мне страшно хочется спросить: «А как же Генри?», но пусть Каллум верит, что я его понимаю.

– Если так, тебе нечего бояться. И не нужно этого делать, – повторяю я, слышу, как вода разбивается о камни в тридцати футах ниже, и в панике пытаюсь сменить подход. – Поверит ли кто-нибудь, что ты был так близок к трем загадочным смертям, но не имел к ним отношения? Лили болела, Генри невозможно с тобой связать, если мы спрячем видео, а я? Добавишь меня, и для тебя все кончено. Это глупо. Я же сказала, у полиции нет доказательств.

– Ничего страшного. Я позаботился о том, чтобы все узнали, как ты переживала из-за Генри, не понимала, как жить дальше, и гуглила в телефоне «депрессию» и «самоубийство». На этот раз телефон обязательно найдут, – говорит он, встает и идет ко мне.