Книга Пустая комната №10, страница 56 – Серафина Нова Гласс

В самых смелых предположениях я не ожидала найти вот это. Мы полностью доверяли друг другу. Были лучшими друзьями. Конечно, последняя пара лет выдалась нелегкой, мы начали меняться и отдаляться друг от друга, но я была уверена, что это временно.

Продолжаю читать дальше.

Закрываю тетрадь и заказываю двойную порцию виски. На мгновение кажется, что я заору, зарыдаю и начну вырывать страницы, но я этого не делаю. Просто цепенею. Слишком много навалилось всего сразу, и потрясение вызывает всплеск адреналина и волны тошноты. А потом возникает множество сложных вопросов.

Неужели я такая дура, что ни о чем не догадалась? И вся моя жизнь состоит из лжи? Я знаю, Генри хороший человек, но жил ли он двойной жизнью или это был просто кризис? Временное помутнение, которое я должна простить? Не пытался ли он любыми способами вырваться из лап депрессии, просто почувствовать себя лучше, ощутить, что жив? Или он на самом деле влюбился?

Заходят несколько мужчин с обветренными лицами и в грязных рабочих ботинках. Рабочий день окончен. Из музыкального автомата раскатывается песня группы REO Speedwagon… «Я больше не могу бороться с этим чувством»… Меня передергивает. Отталкиваю виски. Внезапно я решаю, что нужно сохранять ясный ум. В спиртном и жалости к себе я могу утонуть и позже, чего вполне заслуживаю. Но сейчас надо подумать.

И вопрос, на который мне нужно знать ответ, таков: почему эти гребаные «Платаны»? Генри объяснил выбор именно этого места для студии дешевизной и желанием что-то изменить на некоторое время. Не то чтобы он не мог заплатить больше. Недавно он продал пару картин, хотя, конечно, зарплата учителя – сущие гроши, а я еще не нашла работу, но у меня были неплохие сбережения, а у него – удачная выставка. За его картину «Долгая зима», портрет пожилого бездомного с щербатым лицом и тоской в глазах, на выставке заплатили двадцать пять тысяч, после этого Генри нашел свою модель и дал ему несколько тысяч.

Он и правда просто услышал, что здесь дешево? Или, может быть, ему понравилась мрачная атмосфера, а потом, как дополнительный бонус, частная студия, где можно встречаться с этой женщиной, рисовать ее и спать с ней. Или он выбрал студию из-за нее? Генри утверждал, что узнал об освободившейся квартире от Каллума. Или он познакомился с той женщиной, когда после школы пошел на барбекю у бассейна по приглашению Каллума, а потом сам все устроил?

Смутно припоминаю: в День поминовения я собиралась приехать сюда вместе с ним. Кто-то из учителей хотел поплавать в бассейне и приготовить барбекю. Не помню, почему я не поехала. Кажется, была в командировке. А через несколько недель Генри упомянул о студии. Так с чего же все началось?

Сейчас мне надо выяснить две вещи. Знает ли кто-нибудь женщину, которая не живет в «Платанах», но часто здесь появляется? Бассейновские девушки любят посплетничать. Узнать будет нетрудно.

А потом я найду эту Майру Медфорд, школьницу, о которой говорил Каллум, упомянув слухи. «Я знаю, так нельзя, – пишет он в дневнике. – Никто не может представить нас вместе». Неужели он действительно так поступил с нами, с ней, с собой? С собственной ученицей?!