Книга О чем говорят кости. Убийства, войны и геноцид глазами судмедэксперта, страница 77 – Клиа Кофф

Город Бол очаровал меня – это одно из самых живописных мест, где я когда бы то ни было оказывалась. Старые каменные здания, темно-зеленые окна со ставнями и железные балконы: по вечерам я разглядывала, что за жизнь идет в этих домах. Кто-то ужинал, кто-то готовил еду, кто-то читал… До позднего вечера люди прогуливались по улочкам. В одну из ночей полная луна взошла в компании Венеры, и я смогла различить сюрреалистический остров, мрачный и темный, с небольшим скоплением огней прямо у кромки воды.

В последнее утро отпуска я решила прогуляться по пляжу в одиночестве. Я прошла довольно много, в итоге прилично отдалившись от линии отелей, затем спустилась по камням к воде и, выставив таймер на фотоаппарате, сфотографировалась на фоне Адриатического берега. Тогда мне казалось, что я выгляжу независимой, но несколько лет спустя, когда мне снова попалась эта фотография, я пришла к выводу, что вид у меня там просто несчастный.

* * *

Билл обещал, что будет вести машину на «разумной» скорости, и мы поедем в Мостар, затем в Сараево, где, возможно, останемся на ночь, а после – отправимся в Тузлу, чтобы узнать, как обстоят дела с обустройством морга и как идет разминирование. В итоге мы не остались в Сараево, ограничившись проездом по Аллее снайперов^[4], Башчаршии (старому району с мощеными улицами), посещением штаб-квартиры IFOR и старой разбомбленной библиотеки. Мы встретили Джона и вместе поужинали в понравившемся ему рыбном ресторане на берегу реки, возле полуразрушенного моста. Затем мы отправились в Тузлу. Шел дождь. Я была в машине Билла, на заднем сиденье. За окном – кромешная тьма, машин практически не было, свет фар освещал только разбитый войной асфальт и армейские понтонные мосты. Я начала говорить с Биллом, просто чтобы не дать ему заснуть. Мы хорошо пообщались: обсудили его работу, его планы, эту миссию и то, как достичь лучших результатов. Билл вел машину необычайно аккуратно для него.

В Тузле мы остановились в отеле «Бристоль», где уже жил Хосе Пабло. Номера были уютные, обжитые и хорошо оснащены разной электроникой. На следующий день, правда, Билл переселил нас в дом, арендованный «Врачами за права человека» для людей, работавших в морге. Свободных комнат там не было, но мы полагали, что это ненадолго – пока не разминируют наш объект, – и приняли временные неудобства спокойно. Ночью мужчины спали на диванах в столовой, женщины – на полу в гостиной на втором этаже. Днем все мы работали в морге, чтобы миссии не нужно было нанимать дополнительную рабочую силу. А потом, практически одно за другим, произошли три события. Первое: разминирование было отложено на неопределенный срок, поэтому меня перевели в морг на должность антрополога, поручив заниматься подготовкой материалов для суда. Второе: разминирование внезапно было возобновлено – и именно в тот момент, когда Билл уехал на две недели по срочным делам в Шотландию. Третье: в связи с отсутствием Билла Хосе Пабло принял командование нашей полевой группой, а меня назначили на его место в морге.

Морг находился в Калесии – буквально в паре минут езды от Тузлы. Он был развернут на территории бывшей швейной фабрики, сильно пострадавшей от обстрелов, следы от пуль и снарядов встречались повсеместно – и снаружи, и внутри здания. Многие окна были выбиты, и ветерок свободно гулял среди старого, заброшенного оборудования. Там были и мощные паровые утюги, и конвейерные линии с вешалками, и кухня со столовой. Водопровод не функционировал, но Джефф привез цистерну с водой и установил сборные душевые и туалеты в большом контейнере возле здания. Старые заводские душевые могли служить нам только в качестве раздевалок – дверей там не было, так что по утрам то и дело слышалось «Свободно!», когда мужчинам нужно было пройти мимо женского отделения.