Онлайн книга «Топор»
|
И вот они попробовали меня, все в порядке. Они предложили мне починить кондиционер. Где я нахожусь, в профессионально-техническом училище или в тюрьме строгого режима, в какой именно? Ремонт кондиционеров? Как это совершенно новое умение переносит кого-либо в дивный новый мир завтрашнего дня? И какое вообще отношение имеет ремонт кондиционеров ко всей моей трудовой биографии? Я управляю сборочными линиями, вот что я делаю. Ладно, забудьте о специализированных бумажных процессах, просто говорите о сборочных линиях, управлении ими, и это то, чем я занимаюсь. Переучите меня управлять сборочными линиями другого типа, хорошо? Я умею приспосабливаться. Продуктовые линейки все еще существуют, продукция по-прежнему выходит за пределы фабрики. Я с удовольствием пройду переподготовку, если это хоть как-то связано со мной, если в этом есть какой-то смысл. Допустим, вы владелец компании, которая обслуживает кондиционеры в крупных офисных зданиях, и у вас есть вакансия ремонтника, и тридцать парней подают заявки (и тридцать парней подадут заявки), которые имеют многолетний опыт ремонта кондиционеров, а я прихожу с сертификатом о двухмесячном обучении ремонту кондиционеров и четвертьвековым опытом в производстве специализированных бумажных изделий. Ты собираешься нанять меня? Или ты не настолько сумасшедший? Возьмем Джеймса Холстеда, банкира, ставшего продавцом автомобилей. Это что, переподготовка? Он похож на банкира, что означает, что он похож на продавца Mercedes. У него уже есть костюм. Он там, где он есть, потому что активно приветствовал переобучение, или он там, где он есть, потому что потерпел неудачу? Искал ли он утешения в объятиях Марджори потому, что успешно перешел в дивный новый мир завтрашнего дня, или потому, что его выбросили, как прошлогодний компьютер? Может быть, он несчастлив из-за того, что только что узнал, что банк в конце концов в нем не нуждался? Эти благодушные дни изобилия, поездки на пригородном поезде три дня в неделю к тому, что оказалось не его настоящей жизнью, а просто игрой, в которую они позволили ему поиграть, на некоторое время. Когда один из его бывших боссов приходит, чтобы купить Mercedes на деньги, сэкономленные на его зарплате, узнают ли они его? Нет. Но он узнает их. И никогда не подает виду. И улыбается, и улыбается, и продает машину. Это переобучение. * * * Одиннадцать-пятнадцать; она появляется в той же шляпе, кардигане и вельветовых брюках, но в другой блузке. В прошлый раз блузка была светло-голубой, на этот раз светло-зеленой. Она снова берет шиллелаг и марширует по лужайке, как начальник лагеря военнопленных на инспекцию. Она проходит через калитку в электрическом заборе и удаляется по тропинке: крэк… крэк… крэк… Он там? Осмелюсь ли я попробовать? У меня есть по крайней мере полчаса, возможно, больше, прежде чем она вернется, судя по прошлому разу. Я не могу вечно сидеть здесь, день за днем, на этом пне, как лепрекон. Я встаю — уже окоченевший — и подхожу к воротам, прохожу внутрь, осторожно запирая их за собой. Сначала я думал прокрасться направо, вдоль забора, мимо клумб с рододендронами и купальни для птиц, туда, где проволока забора прикреплена к правому заднему углу дома, но теперь я понимаю, что прятаться нет смысла. Что, если он действительно увидит меня? Ну и что? Я респектабельного вида мужчина в плаще, идущий по своей лужайке, вероятно, заблудился там, в лесу, ища дорогу. Он подходит к двери, спрашивает, может ли он помочь, и я стреляю в него. |