Книга Горячий камушек, страница 45 – Дональд Уэстлейк

— Мы их, естественно, покупали, у… — Айко замер, и его глаза широко раскрылись. Белое облачко сформировалось над его головой, и в этом облачке появилась электрическая лампа. Лампа ярко вспыхнула. — Я могу сделать это! — закричал он.

Келп загнал одиннадцатый и, рикошетом, восьмой. После этого остались еще тройка и четырнадцатый.

— Хорошо, — сказал он и положил кий. — Как вы собираетесь это сделать?

— Мы просто закажем вертолет, — сказал Айко. — По обычным каналам. Я это могу организовать. Когда вертолет прибудет в Нью-Йорк для погрузки и транспортировки морем в Талабво, его поместят на те несколько дней, что будут оформляться бумаги, в помещение нашего пакгауза. Я смогу устроить так, чтобы вы воспользовались им, но только не в нормальные рабочие часы.

— А зачем он нам в нормальные рабочие часы, — сказал Келп. — Мы рассчитываем попасть труда где-то в половине восьмого вечера.

— Тогда все будет прекрасно! — воскликнул майор. Теперь он был явно в восторге от идеи. — Я распоряжусь, чтобы вертолет был заправлен и готов.

— Очень хорошо.

— Вот только, — проговорил майор, и восторг его слегка подтускнел, — это займет некоторое время, ну, пока заказ будет оформлен. Недели три, может быть, больше.

— Нормально, — сказал Келп. — Изумруд подождет. Лишь бы мы каждую неделю получали нашу зарплату.

— Я постараюсь раздобыть его так быстро, как только смогу, — заверил Айко.

Келп сделал жест в сторону бильярда:

— Не возражаете?

— Нет-нет, конечно, — снисходительно улыбнулся Айко. Он спокойно наблюдал, пока Келп не закатит два последних шара, а затем задумчиво произнес: — Может, мне стоит брать уроки этой игры. Она, по-видимому, действительно снимает напряжение.

— Зачем вам уроки? — возразил Келп. — Берите кий и начинайте. Умение придет. Хотите, я покажу вам, как надо?

Майор бросил взгляд на часы, явно колеблясь.

— Ну, — сказал он, — разве что несколько минут.

Дортмундер сортировал деньги на своем кофейном столике — кучка потертых однодолларовых бумажек, меньшая кучка смятых трешек и тоненькая пачка десяток. Он успел снять туфли и носки и все время шевелил пальцами ног, как если бы их только что выпустили из тюрьмы. Был поздний вечер, длинный августовский день завершался наконец-то за окном, и распущенный галстук Дортмундера, его жеваная рубаха и всклокоченные волосы говорили о том, что он лишь небольшую часть дня провел здесь, в своей кондиционированной квартире.

В дверь позвонили.

Дортмундер тяжело поднялся, подошел к двери и посмотрел в глазок. Бодрое лицо Келпа красовалось в его обрамлении, как на камее. Дортмундер открыл дверь, и Келп вошел со словами:

— Ну, как дела?

Дортмундер закрыл дверь и проворчал:

— У тебя вид человека, довольного жизнью.

— Так оно и есть, — сказал Келп. — Почему бы нет? — Он взглянул на деньги, разложенные на кофейном столике. — Но и твои дела, кажется, идут неплохо.

Дортмундер похромал обратно к дивану.

— Ты так думаешь? Весь день на улице, таскаешься от дверей к дверям, за тобой гоняются собаки, над тобой издеваются дети, тебя оскорбляют домохозяйки, и что ты получаешь за это? — он презрительно махнул в сторону мятых бумажек на кофейном столике. — Семьдесят долларов, — сказал он.

— Эта жара портит все дело, — сказал ему Келп. — Выпить хочешь?

— Это не жара, — возразил Дортмундер, — это влажность. Да-а, я хочу выпить.