Книга Малыш Джимми, страница 12 – Дональд Уэстлейк

— Для тебя хватит, — нетерпеливо ответил Келп.

— И они выбирают правильные дороги, — сказала мама. — Я говорю сейчас о парне, что написал книги, он не ошибается.

— Но мы ведь говорим о похищении ребенка, и я по-прежнему считаю это недопустимой, страшной вещью, — вмешалась Мэй.

— Все выглядит по-другому, если придерживаться книги.

— Мне кажется, ты хочешь предложить, чтобы я и Мэй позаботились об этом шалопае, как те женщины в книге, — догадалась мама.

— Ну, я ведь не говорю, что это будет малыш, которому нужно менять подгузники или что-нибудь в этом роде. Имеется в виду ребенок лет десяти, двенадцати.

— Ты — женоненавистник, — высказалась мама.

Келп выглядел озадаченным:

— Ха?

— Ты хочешь, чтобы я и Мэй занялись ребенком. Это «принятие роли» и попахивает сексизмом.

— Черт побери, мама, — не удержался Марч, — ты ведь покончила с тем повышением самосознания женщин.

— Я вожу такси. И делаю это не хуже мужчин.

— Вы хотите, чтобы я занялся малышом? — Келп выглядел совершенно потерянным и сбитым с толку.

Мама Марча фыркнула:

— Что может знать мужчина об уходе за ребенком?

— Но…

— Я просто хотела, чтобы ты понял, это была дискриминация по половому признаку.

— Свою точку зрения я уже сказала, — послышался голос Мэй.

Рядом с ней Дортмундер тяжело вздохнул, но ничего не произнес. Лишь наблюдал за Келпом, слушал других и думал.

— Ну, что с ним может случиться. Если ты и мама Марча возьмете под свою опеку ребенка, то кто посмеет его обидеть? Мы сделаем точь-в-точь, как говорится в книге. Ему не грозит опасность, он даже не испугается, а может, будет даже рад, что пропустит занятия в школе.

Дортмундер медленно поднялся на ноги.

— Келп, — сказал он.

Тот посмотрел на него, настороженно, блестящими глазами, готовый оказать помощь.

— Ты и я, — продолжил Джон, — мы работали несколько раз вместе, верно?

— Теперь ты снова начнешь воротить прошлое, винить меня…

— Я не осуждаю тебя, — прервал Джон. — Я говорю, что мы работали вместе.

— Ну, да. Все верно, конечно, мы старые партнеры.

— Теперь поговорим о Стене. Он работал с нами тоже. Чем он занимается, он водитель, я прав?

— Самый лучший, — похвалил себя Марч.

— Согласен, — сказал Келп, который выглядел слегка озадаченным, но глаза его по-прежнему горели и он стремился угодить каждому. — Стэн крутит баранку и в этом он лучший.

— А чем занимаюсь я? — спросил его Дортмундер.

— Ты? — в неопределенном жесте развел руки Энди. — Ты ведь знаешь. Заставляешь идею «двигаться».

— Двигаться. Я отвечаю за план, я правильно говорю?

— Ну, конечно.

— А теперь, — голос Дортмундера постепенно повышался, — ты говоришь, что все произошедшие ошибки в прошлом это моя вина?

— Что? Нет, нет, я никогда…

— Но ты ведь пришел сюда со своим планом?

— Но…

— Тебе не по душе то, как я это делаю я? Ты считаешь, что с моими задумками что-то не так?

— Нет, я…

— Ты рассчитываешь на то, что какой-то писатель выдумает тебе план лучше, чем я. Ты приперся сюда сказать это?

— Дортмун…

— Убирайся отсюда вон прямо сейчас, — сказал Дортмундер и ткнул пальцем с крупной костяшкой в дверь.

— Позволь мне…

— Ты и тот Ричард Смарт или как там его зовут, — бушевал Дортмундер, — вы двое можете идти к черту и не смейте сюда больше возвращаться!

Мэй приготовила специальный ужин, все, что любил Джон: Солсбери стейк, приготовленная на пару фасоль, картофельное пюре с добавлением белого хлеба, пиво в банке и желез из бойзеновых ягод на десерт. На столе стояли кетчуп, первоклассный подливка, вустерширский соус, соль с перцем и сахаром, маргарин и банка сгущенного молока. Она готовила блюда до полуночи, а после поставила их в духовку, чтобы они не остыли к приходу Дортмундера в 3:45.