Книга Утонувшие надежды, страница 74 – Дональд Уэстлейк

— Но только не сейчас. — Тайни вновь шлепнул ладонью по коровьему боку. — Мы с моей Эльзой не желаем ехать в тесном «порше» или «ягуаре». Нам не по нраву ощущение скученности.

Келп вздохнул, признавая поражение. Он посмотрел направо, налево и задумался, устремив взгляд в сторону ярко освещенного «Флорента». Внезапно глаза Келпа загорелись, и он улыбнулся Тайни.

— Отлично, Тайни, — воскликнул он. — Надеюсь, вы с Эльзой не станете возражать против длинного лимузина?

Серебристый «кадиллак», на нью-джерсийских номерах которого красовалась пижонская табличка «КОКАИН», мчался на север. Келп сидел за рулем, Дортмундер и Тайни утопали в мягких подушках задних сидений, а коровья туша разлеглась напротив, на крышке бара-телевизора и плюшевом кресле, обращенном спинкой к водителю.

Дортмундер принялся объяснять Тайни, что от него требуется.

— Ты помнишь Тома Джимсона?

Тайни задумался.

— Это который в тюрьме? — спросил он.

— Тот самый, — ответил Дортмундер. — Я некоторое время сидел с ним в одной камере.

— Старый мерзкий сукин сын, — сказал Тайни.

— Да-да, тот самый, — повторил Дортмундер.

— Змей с ногами.

— Точно.

— Пронырливый, как ласка, и добродушный, как хорек.

— Да. Он такой, Том.

— Готов съесть собственного ребенка, даже если не голоден.

— Он всегда голоден, — заметил Дортмундер.

— Это точно. — Тайни покачал головой. — Том Джимсон. Самое ужасное воспоминание о тюряге.

Келп посмотрел в зеркальце и сказал:

— Тайни, я впервые слышу от тебя такие слова. Возникает ощущение, будто на свете существует человек, которого ты опасаешься.

— Вот как? — Тайни явно не понравилось замечание о том, что на свете есть кто-то, способный его напугать. — Тебе повезло, что ты с ним незнаком.

— Теперь знаком, — поправил его Келп. — Джон представил нас друг другу. И я согласен с тобой на все сто процентов.

— Представил? — озадаченно переспросил Тайни. — Как это ему удалось?

— Его отпустили, — негромко проговорил Дортмундер.

Тайни перевел на него нахмуренный взгляд.

— Куда отпустили?

— На свободу.

— Не может быть. Даже закон не способен на такую глупость.

— И тем не менее его отпустили, — продолжал Дортмундер. — По причине перегруженности тюрем и в связи с семидесятилетним юбилеем.

Тайни уставился на коровью тушу, словно желая спросить: «Ты слышала, что он говорит?»

— Отпустили Тома Джимсона? Так, значит, он теперь где-то рядом, бродит по этим самым улицам?

— Вполне вероятно, — ответил Дортмундер. — Во всяком случае, домой он возвращается очень поздно.

— Домой? И где же он поселился?

— Сейчас он живет у меня, — неохотно сообщил Дортмундер.

Тайни был поражен:

— Вот как? А что на это сказала Мэй?

— Ничего хорошего.

— Видишь ли, Тайни, — добавил Келп с переднего сиденья, — Джон согласился приютить Тома до тех пор, пока мы не закончим.

Тайни медленно покачал тяжелой головой.

— Значит, речь идет об операции Тома Джимсона? Тогда я — пас. Останови машину, Энди, мы с Эльзой прогуляемся пешком.

— Здесь совершенно другое дело, — сказал Дортмундер.

Однако Тайни уже принял решение.

— Там, где ступает нога Тома Джимсона, остается лишь выжженная пустыня, — заявил он.

— Тайни, ты только выслушай Джона, ладно? Все совсем не так, как ты считаешь. Никто из нас даже не подумал бы участвовать в деле с Томом Джимсоном.

Тайни обмозговал услышанное.