Книга Дорога к гибели, страница 59 – Дональд Уэстлейк

— Тогда в следующий раз, когда позвонит Монро, меня нет на месте.

Бернис выдохнула.

— Да, сэр.

Когда зазвонил телефон, Дортмундер как раз делал себе сэндвич из белого хлеба с ветчиной и майонезом.

Когда он услышал звонок, он посмотрел на недоделанный бутерброд, который был похож на пациента под наркозом на хирургическом столе, и подумал «А может не отвечать?».

А потом решил — если он не снимет трубку, он так и будет трезвонить.

Поэтому он закинул нож в банку с майонезом и потопал в гостиную, где, по его дару предвидения, продолжал надрываться телефон.

Он ответил:

— Да?

— Дортмундер! — проорал голос в трубке, настолько громкий и раздражающий, что Дортмундер по инерции резко вытянул руку, в которой держал трубку, как будто из нее начал полыхать огонь.

На расстоянии голос не так бил по ушам, но все же был таким же противным:

— Дортмундер! Ты где? Ты там?

Очень осторожно Дортмундер поднес трубку к уху.

— Не ори, — попросил он.

— Дортмундер!

— Не ори!

— Разве я ору?

Но тут же голос снизил громкость.

— Тут такие волны, я практически ничего не слышу.

— Ты их слышишь?

— Волны?

И тут Дортмундер понял, кто это. Тот же голос, который вечно орет по домофонной системе на Западной Восемьдесят девятой улице.

— Арни? Это ты?

— Кто ж еще? — фыркнул Арни Олбрайт.

— Ты все еще там? В мед. клубе?

— Где-то на островах, — недовольно пробухтел Арни.

— Здесь везде песок, и все вечно улыбаются.

Знаю, что ты скажешь, Джон Дортмундер, ты скажешь, что это не так уж и плохо, но поверь мне, это ужасно.

Никогда не позволяй запихнуть тебя в такое место.

— Ладно.

— Если у тебя будет выбор: сбежать или отправиться в подобное место, лучше беги. Просто поверь мне на слово.

Хотя можешь меня просто проигнорировать, делать все по-своему, мне-то какая разница?

— Я думал, что весь смысл в том, чтобы исправить там твое поведение, — сказал Дортмундер.

— А я уже исправился, — уверил его Арни. — Поверь мне, я исправился, но это не приведет ни к чему хорошему. Даже ДО-шники не хотят больше со мной есть.

— Кто?

— Работники, — пояснил Арни. — Помощники. Здесь кругом демократия, если можно в это поверить, гости едят с помощниками. Все меняются за столами. Вот только спустя всего пару дней ДО-шники перестали есть со мной. Они делают вид, что собираются ко мне однажды подсесть, но так и не садятся за мой стол. Они предпочитают сидеть с улыбчивыми людьми.

— ДО-шники, — повторил Дортмундер. Кажется, так ты их назвал.

— У них тут свой язык, — отмахнулся Арни. — Кроме того, кажется, они французы. Но даже не в этом дело. ДО-шники — это персонал, а ДУ-шники — это остальные, то есть мы, гости.

— ДУ-шники.

— Кто-то мне сказал, — пояснил Арни, — что ДУ означает Добрые Участники. Но это как-то не очень похоже на правду, так ведь?

— Понятия не имею, — ответил Дортмундер. — Я никогда не бывал в таких местах.

— От солнца у меня появилась сыпь, — продолжал жаловаться Арни. — Пришлось сюда притащиться, чтобы это выяснить. Зато у меня есть небольшой балкон, где есть свежий воздух и тень, да и океан прямо под носом, практически у самых ног, а волны звучат совсем не так, как машины, понимаешь?

— Не понимаю. — честно признался Дортмундер.

— Ты точно их не слышишь? Послушай, — сказал Арни и придвинул свой телефон ближе к океану, потому что теперь Дортмундер слышал какие-то слабые повторяющиеся шипящие звуки, которые совсем не были похожи на звуки дороги.