Книга Разная любовь, разная смерть, страница 32 – Дональд Уэстлейк

Роджер Керриган пришел в двадцать минут шестого и принес с собой портфель, из которого извлек рапорты на предмет допрошенных по алиби, записку Риты Касл и новый список. В его присутствии я снова оживился. Проверив список, я увидел, что Микки Хансел в него включен последним, как и Уильям Пьетроджетти, бухгалтер. Я написал Микки записку завести папки на эти имена — «кроме тебя самого», — прикрепил ее к листку с именами и положил ее Микки на стол.

Керриган, ухмыльнувшись, заметил:

— Вы прямо как заправский бизнесмен.

— Это тоже своего рода бизнес, — заметил я. — Как насчет собеседований?

— Все назначены на сегодняшний вечер с промежутками в сорок пять минут. Времени достаточно?

— Более чем.

— Все состоятся у Эрни.

— А вот это плохо, — сказал я. — Я хочу с каждым повидаться у него дома.

Он нахмурился:

— А что, есть разница?

— Есть.

— Тогда позвольте воспользоваться вашим телефоном?

Я поднялся из-за стола и уступил ему свое место, чтобы он позвонил Рембеку насчет предложенных мною изменений. Пока он этим занимался, я сел на место Микки и начал просматривать сведения, собранные по алиби допрошенных, в первую очередь тех, кого Рембек исключил. Придраться было не к чему. Повесив трубку, Керриган обратился ко мне:

— Готово. А оставшихся шестерых проверят к завтрашнему утру.

— Прекрасно.

— Я ведь тоже один из подозреваемых, не так ли? — спросил он.

— Пока — да.

— Тогда можете побеседовать со мной прямо за ужином. Первая встреча назначена на семь тридцать.

— Ладно. Только сначала докончу вот это.

Я просмотрел материал на тех пятерых, которые пока что оставались под подозрением, включая самого Керригана, утверждавшего, что в среду вечером он был дома один и смотрел телевизор: сначала — «Вечернее шоу», а потом — фильм ужасов Бориса Карлофф-Бела Лугоси «Черная кошка». Поскольку вечернее шоу закончилось в час ночи, он вполне мог уехать после него и успеть в Аллентаун в установленное время. «Черная кошка» была снята в 1935 году, поэтому ее Керриган мог видеть еще тогда, и знание сюжета вовсе не означало, что он смотрел фильм именно в среду в ночном телепоказе.

Следующим в списке был некто Фрэнк Доннер, значившийся как бизнесмен (автоматы по продаже сандвичей и напитков), который, по его утверждению, провел тихий вечер в обществе супруги и лег спать в половине двенадцатого. Спальни у них с женой разные, но я бы все равно не поверил ее словам о времени отхода ко сну, не подкрепленным доказательствами.

Далее шел Луис Хоган, работавший в профсоюзах и вернувшийся в Нью-Йорк в среду на машине из Вашингтона в два тридцать ночи. Сделать небольшой крюк и заехать в Аллентаун для него не составило бы труда.

Затем — Джозеф Лайдон, занимавшийся операциями по продаже недвижимости, заявивший, что с восьми тридцати в среду вечером до двух пятнадцати ночи был со своей любовницей у нее на квартире. Вряд ли ее можно считать надежным свидетелем, а ее слова принимать на веру бездоказательно.

И наконец, Пол Айнхорн, служащий авиакомпании, который в среду ночью в одиночку шатался по барам и не знал точно, когда вернулся домой, помнил только, что бары к тому времени уже закрылись.

В заключение я снова перечитал записку Риты Касл. Безусловно, создавалось впечатление, что записку писала смазливая куколка, как ее охарактеризовал Роджер Керриган, и я снова подумал о двух фотографиях Риты Касл, присланных Рембеком.