Книга Похищение кислого лимона, страница 40 – Дональд Уэстлейк

Но после выстрела гость бросился на землю из шезлонга, и пусть передохнут все черти, если это был не Паркер. Джордж разрядил в сукина сына всю обойму, но тот перекатился через лужайку с ловкостью кошки и был таков.

Неужели его никак не поймать? Вторая попытка Джорджа заканчивалась ничем.

— В следующий раз, — пробормотал Ул, — я сделаю первый выстрел в тебя.

Он поднялся с колен и ринулся прочь из дома.

Барри Дэйн стояла у двери и улыбалась своим ученикам, бодро спешившим мимо навстречу предстоящему дню. Она закрыла дверь за последним из них, и улыбка сползла с ее лица, как глянец с картинки. Затем она пошла через пустой репетиционный зал, и ее отражение в зеркале, занимавшем вею правую стену, следовало за ней, не отставая ни на шаг; Барри оставалась к нему совершенно безучастна. Она знала, как выглядит в своем черном трико; знала, что ее двадцативосьмилетнее тело не менее упруго, стройно и привлекательно, чем десять лет назад, знала, что в восемнадцать лет ее лицо выглядело менее энергичным и соблазнительным, а ее усталость заметна лишь по слегка опущенным плечам и чуть менее легкой походке. Так она миновала восьмиметровое зеркало, ни разу в него не взглянув, прошла сквозь занавешенный проход в жилую часть дома, пустила воду в душевой и вернулась в спальню, чтобы скинуть трико, пока подогревается вода.

Вашингтон, округ Колумбия, — суровый город для одинокой молодой женщины, и все потому, что таких, как она, здесь слишком много. Правительству всегда не хватает чиновников, а чиновникам — секретарш, стенографисток, машинисток... Так что Вашингтон переполнен молодыми женщинами, и многие из них одиноки.

Но именно одиночество помогало сейчас Барри зарабатывать себе на жизнь. Прежде она выступала в стриптизе, служила живой рекламой в нескольких сомнительных заведениях и занималась еще кое-чем; сегодня же Барри стала педагогом, преподавателем с собственной студией и двумя популярными ежедневными группами.

Барри говорила ученикам, что смысл их занятий — обретение веры в себя, но это была всего лишь самореклама.

— Наша цель будет достигнута, если вы закончите курс с новой уверенностью в себе, — повторяла она каждой группе.

Говоря проще, Барри вела курсы по общей физической подготовке. Она учила как ритмической гимнастике и гигиене, так и танцу живота, дзюдо, профессии модели. Потенциальные ученицы могли выбирать между полным четырехмесячным обучением по два часовых занятия в неделю за сто пятьдесят долларов и сокращенными, менее дорогими программами по любому из названных предметов. Способ существования оказался неплохой — наиболее чистый и законный заработок из всех перепробованных Барри, но после почти двух лет такой жизни все надоело ей до смерти. Однако выбирать было не из чего, и она продолжала вести свои занятия.

Вода уже нагрелась. Барри встала под душ и принялась намыливаться, думая при этом о Джордже Уле. Ее не смущало, что Ул парень не высшей пробы; она всегда это знала — так же, как и то, что ее неизменно тянуло к мужчинам такого типа, крутым, но со слабинкой, большим хвастунам, не способным ни на что путное. Но Джордж несколько отличался от них; у него хватало внутренней силы на то, чтобы время от времени действовать. Как раз сейчас он совершил что-то и теперь завяз по уши. Ул не стал рассказывать все по телефону, но стоит им только увидеться — и она вытянет из него всю историю по капельке. У нее всегда получалось. Оставалось надеяться, что задница, в которую Джордж угодил, не слишком серьезна. Уж лучше живой оболтус, чем мертвый герой.