Книга Грабители, страница 28 – Дональд Уэстлейк

Паркер не останавливаясь направился в глубь дома, пересек холл, прошел через маленькую, со вкусом меблированную гостиную и двинулся по коридору. Через широкие дугообразные дверные проемы, выходившие в него слева и справа, открывались анфилады просторных комнат. Коридор привел их в другую гостиную, более просторную, чем первая, заставленную растениями. Раздвижные двери вели из нее в крытый внутренний дворик, к которому примыкала лужайка, полого спускавшаяся к прочной бамбуковой изгороди.

Как только они переступили порог раздвижных дверей, на них обрушился рок. Справа от двери, у задней стены дома, Паркер увидел четырех музыкантов, перед которыми были сгруппированы мощные усилители; вся четверка была полностью поглощена своими инструментами: электрогитарой, электроорганом, бас-гитарой и барабанами. Они были очень молоды и очень серьезно относились к своей работе, как подмастерья, обучающиеся сложному искусству построения модели корабля в бутылке.

Музыка оглушала, перекрывая все другие звуки.

– Ты знаком с хозяином, так показывай дорогу! – прокричал Паркер, наклонившись к уху Мак-Кея.

В ответ Мак-Кей кивнул, внимательно оглядывая лужайку. Около сорока человек гостей – мужчин в рубашках с короткими рукавами и женщин в дорогих повседневных платьях – бродили по лужайке между домом и бамбуковой изгородью. На дальнем конце лужайки, неподалеку от изгороди, стоял накрытый белой скатертью стол, один конец его служил баром, другой – буфетом. Там умело хозяйничали мужчины в белой форме с черными бабочками. Хотя грохочущая во внутреннем дворике музыка отбивала охоту к беседе, гости на лужайке, похоже, умудрялись разговаривать друг с другом.

Внимательно осмотрев лужайку, Мак-Кей повернулся к Паркеру и пожал плечами, высоко подняв в недоумении брови: он не увидел Гриф-фита. Резким движением руки Мак-Кей предложил Паркеру остаться здесь, пока он побродит по лужайке и поищет Гриффита. Паркер, кивнув в ответ, ткнул большим пальцем в направлении раздвижных дверей, указывая, что он подождет в доме, подальше от этого невыносимого грохота.

Войдя в дом, он задвинул за собой двери, стало немного тише. Паркер прошелся по комнате, разглядывая картины; все написаны недавно, но традиционны по стилю: сплошной натурализм.

Ни одной абстракционистской картины, хотя в других комнатах, когда они шли по дому, он заметил несколько таких работ. Паркер задержался перед картиной, которая изображала почтенных граждан, собравшихся на торжественный прием в богато декорированной комнате. Гости стояли небольшими группками, непринужденно болтая между собой. Все со вкусом одеты, в основном люди среднего возраста, очевидно прекрасно воспитанные; в просторной комнате собралось немногочисленное общество; казалось, с картины доносятся звуки их неторопливой, спокойной беседы, заглушающей невыносимый грохот рок-музыки.

– Поразительный контраст, правда? – раздался голос за спиной Паркера.

Обернувшись, Паркер увидел небольшого роста человека в белом шерстяном пиджаке, голубой рубашке со стойкой и синих брюках. В руках он держал высокий бокал с прозрачной искрящейся жидкостью, в которой плавали кубики льда. Поза мужчины отличалась продуманным изяществом. У него были черные, начавшие редеть на макушке волосы, спадавшие сзади длинными прядями на воротник рубашки. Над широким ртом, под узким носом, вилась тонкая ниточка усиков.