Книга Змеиное княжество, страница 191 – Екатерина Гичко

Наагариш с облегчением склонил голову под холодным и требовательным взглядом владыки.

– Я приложу все усилия, – пообещал он.

– Я возлагаю на тебя надежды, – напомнил Дейширолеш и неожиданно спросил: – Кошку так и не нашли?

Делилонис немного смутился и растерялся. Дейширолеш упомянул её дважды за весь разговор. Неужели его так волнует её судьба? Маловероятно. В нынешнем состоянии его мало что трогало. Причина, скорее всего, кроется в другом.

– Я пока не знаю, повелитель, – повинился он. – Я отправился сразу к вам, как только прибыл, поэтому ещё не ознакомился с посланиями Роаша. Мы договорились, что он будет отписываться мне о каждом дне пути.

– Если в его письмах будет что-то интересное – сообщи мне, – велел наагашейд. – Можешь сам не приходить, просто пришлёшь слугу с запиской. Это не столь важно.

Говоря так, Дейширолеш неосознанно пытался скрыть собственное глубинное раздражение. Злое чувство, похожее на чесотку, преследовало его уже две недели. Ему хотелось снова ощутить яркие и горячие эмоции, окунуться в них с головой… Постепенно желание становилось навязчивой идей. Наагашехам повезло: они с рождения были эмоционально глухи. Но он-то успел ощутить вкус эмоций и их накал. Он скучал по ним. И в нём просыпалось раздражение из-за их отсутствия.

Сперва совсем лёгкое, наагашейд даже не был уверен, что действительно ощущает его. Но постепенно оно становилось более явным. Возникла нехорошая мысль, что наагашехам доступна только злость, что, конечно, не понравилось. Дейширолеш хотел другого, того, что он испытывал более месяца назад. Владыка вдруг понял, что ощущает нечто сродни зависимости от эмоций. Ему иногда снилось, как он гладит большую чёрную кошку, пропускает шерсть между пальцами, НАСЛАЖДАЯСЬ её шелковистостью. Ему хотелось получать удовольствие от мелочей. И ему нужна четырёхлапая пропажа. Внутри опять возникло чесоточное раздражение.

Вдруг тишину разорвал громкий отчаянный крик. Наагашейд поднялся со своего места и подполз к окну. Рядом с ним оказался Делилонис. Внизу, во дворе, бился и метался наг с хвостом изумрудной расцветки. Никто не пытался остановить его, только смотрели с жалостью.

– Отец? – предположил Дейширолеш.

Делилонис отрицательно мотнул головой.

– Брат. Наагалей Пиш готовится, согласно закону, сложить с себя титул и уйти из рода. Ему будет позволено остаться на похороны дочери.

– Ясно, – протянул Дейширолеш. – Продолжай заниматься этим делом. Мне нужно знать, как и почему девочка оказалась за пределами поместья. Найди всех, кто к этому причастен. Но сегодня можешь отдохнуть. Ступай.

– Слушаюсь, господин. – Наагариш с поклоном покинул его кабинет.

Дейширолеш опять перевёл взгляд на бьющегося внизу нага. Он никогда не мог понять такого отчаяния из-за женщины. Наверное, потому, что он всё же больше наагашех, чем наг. А может, потому, что у него никогда не было самой близкой по праву рождения женщины – матери. О ней он знал только сухие факты: имя и род. Нагиня, родившая его, умерла через четыре дня после родов. Даже ходят слухи, что её смерти поспособствовал его же отец. Про предыдущего наагашейда вообще очень много слухов ходило, сейчас уже не разберёшься, что из них правда, а что нет.

Дейширолеш никогда не испытывал таких чувств к женщинам, как другие наги. Да, в юности были привязанности, но он уже успел позабыть, что именно ощущал. Женщина не вызывала в нём уважение только потому, что она женщина. Он не смог бы бесконечно скорбеть о её смерти. Своих любовниц он берёг, но случись что-то с любой из них, Дейширолеш испытал бы лишь лёгкое чувство жалости.