Книга Наагатинские и Салейские хроники, страница 81 – Екатерина Гичко

– Ого, – выдохнул Иерхарид.

– Прапрабабка благополучно скончалась через год, не позволив Збану себя переубедить, и Авана стала обладательницей огромного состояния. Но к тому моменту её здоровье было сильно подорвано и ухудшалось всё стремительнее. Это только предположение, но, возможно, Рони пытался добраться до её состояния… – Врей многозначительно приподнял брови. – Но после смерти жены он оказался в очень затруднительном положении. Авана составила завещание, в котором указала только свою дочь. Состояние должно перейти к Лийрише, когда той исполнится тридцать лет. До этого времени оно передано в управление Жаанидыйскому банку, и его управляющие очень строго соблюдают все условия завещания.

– Но если с госпожой Лийришей что-то случится, то наследниками окажутся её ближайшие родственники. Она даже завещание составить не может, так как формально ещё не владеет состоянием и не имеет права им распоряжаться, – Иерхарид зашипел от досады.

– Госпожа Авана предусмотрела и это, – Врей перевернул страницу завещания. – Здесь указано, что если Лийриша умрёт до достижения возраста тридцати лет и виновниками прямо или косвенно окажутся Холлые, то наследство переходит другому лицу. Если девочка вдруг заболеет и умрёт, то Холлыев могут обвинить в том, что они плохо опекали девочку, и тогда все богатства уплывут.

– А к кому перейдёт наследство в случае смерти Лийриши?

– К старшему брату госпожи Аваны, Ариму Довыю. Мы его видели вчера. Она специально выбрала его, потому что Рони не ладил с её родственниками. Для него это стало бы болезненным ударом.

– Она доверяла своему брату?

– Не думаю, – покачал головой Врей. – В завещании также указано, что если вдруг Арима уличат в виновности в гибели племянницы, то наследства сестры ему не видать.

– А если и Холлыев, и Арима Довыя признают виновными?

– Тогда состояние бьётся на множество мелких частей и жертвуется многочисленным храмам, школам и тому подобным учреждениям. Части слишком мелкие, чтобы специально убивать ради них кого-то.

– Очень хорошее завещание.

– Да, я тоже так думаю, – согласился Врей. – Я нашёл в нём только один просчёт.

Иерхарид вопросительно вскинул брови.

– Здесь ничего не сказано о самоубийстве. Формально в самоубийстве виновник один – тот, кто убил себя.

Хайнес помрачнел.

– А салейские законы не призывают к ответу тех, кто мог подтолкнуть или довести до самоубийства, – закончил Врей. – Хотя, может быть, она просто хорошо знала свою дочь…

Иерхарид зажмурился и закусил губу.

Тёмные, девочка не замуж хочет! Она просто хочет найти безопасное место!

Пока Винеш осматривал спящую девочку, а хайнес держал совет со своим помощником, по дворцу успела расползтись шокирующая новость: сам повелитель пришёл и забрал старшую дочь семейства Холлый! В описании произошедшего версии расходились, но бродил слушок, что девушку забрали насильно. Она вроде бы так сопротивлялась, так плакала… Припомнили, что накануне на балу хайнес танцевал с ней ридеру.

Отец девушки, Рони Холлый, ясности в произошедшее не внёс и вообще отказался говорить о дочери, когда к нему подошли знакомые. Выглядел он мрачно, а его жена, сарена Гиаша, казалась обеспокоенной.

К полудню гости уже изнывали от неизвестности. Стали поговаривать, что бал отменят. Напряжение возросло. И быстро перешло в тревогу, когда появился новый слух, будто девушка скрывала болезнь и хайнес лично изолировал её от общества.