Книга Цветочек. История о заигравшемся лицедее. Том 1, страница 277 – Екатерина Гичко

Дейна с блаженством вытянулась на мохнатой шкуре и поудобнее умостила голову на перьевой подушке, которую захватила предусмотрительная Ейра. В укрытии было сыровато и прохладно, но плащ и шерстяное одеяло помогали мириться с этими небольшими недостатками. Достоинств-то было ощутимо больше.

Под потолком тускло и уютно подмигивал желтоватый светляк, чьё сияние расползалось по позеленевшим от сырости стенам и нехитрому убранству. Убежище было очень тесным, полторы сажени в высоту и две и две с половиной сажени в ширину. У одной стены располагался уже заплесневевший топчан, покрытый отсыревшими тряпками, в противоположном от него углу по стене взбирался хиленький вьюн, выросший под светом, попадающим внутрь через узкую щель-бойницу в стене напротив. Дейна устроила себе ложе как раз под ней и, несмотря прямо-таки тюремные условия, чувствовала умиротворение. Где-то за стеной шумел парк, а с противоположной стороны, тоже из-за стены, редко-редко доносился стук колёс припозднившихся извозчиков.

Это маленькое убежище располагалось на территории храма Богини-Матери у Заречной. Уже хорошо знакомого Дейне храма. Пряталась комнатка прямо в могучей каменной стене. Ейра сказала, что её сделал бывший настоятель монастыря — большой сластолюбец и греховодник. Страсть к плотским утехам была в нём столь велика, что он заплатил приличную сумму за подземный ход, который проходил под мостовой и вёл сюда, прямо под топчан. По этому ходу к нему отправляли проституток, Ейра, пока работала у Шканы, пару раз здесь бывала.

О тайном убежище в самом монастыре так никто и не прознал. Прежний настоятель унёс тайну с собой, погибнув под копытами взбесившейся лошади. Ейра была уверена, что старого извращенца наказала сама Богиня-Мать, и раз в месяц приносила ей за это благодарственные дары.

На топчан Дейна ложиться побрезговала, но само изначальное предназначение убежища её не смущало. Наоборот, она чувствовала себя в полной безопасности. Представляла себе территорию монастыря, его внушительную стену и своё скромное прибежище. А затем воображала весь Дардан, шумный и многоголосый, и норка, в которой она спряталась, сразу становилась уютной и безопасной. Это же такое скромное пятнышко на карте города, точечка, которую ещё попробуй найти. Дейне казалось, что ей удалось спрятаться от всех своих проблем. На время, конечно, но приятно иметь возможность передохнуть и просто поспать.

Перевернувшись набок носом к стене, Дейна с блаженной улыбкой натянула одеяло до самого носа и закрыла глаза. Светляк потух. Через узкую щель-бойницу лился бледный свет луны и доносился стрекот сверчков. Дейна перевернулась на другой бок, нащупала под собой и выбросила камешек и опять блаженно вытянулась. Заухала сова, крадущийся во тьме со стороны кухни послушник испуганно помянул «…мать», но не Богиню. Льющийся в бойницу лунный свет пересекла крупная ночная бабочка, где-то во тьме на пол сорвалась капля, а в отдалении глухо брякнул потревоженный колокол.

Дейна тяжело вздохнула, перевернулась на спину и открыла глаза.

Наагалея ведь не подстрелят?

На утренней проповеди в храме Богини-Матери на Заречной царило необычайное оживление. Началось всё с того, что в храм во главе с госпожой Инан прибыли служительницы одного из городских борделей. Они хаживали в храм и раньше, не реже одного раза в неделю, но обычно сразу после выходных, а не перед ними. Госпожа Инан следили за душевным здоровьем своих работниц, а общение с богами очень ему благоволило. По крайней мере, она с ухмылкой на этом настаивала.