Книга Художник из 50х, страница 166 – Сим Симович

— Гоги, — окликнула она его, и в голосе послышалась странная нотка. — Можно поговорить?

— Конечно, Нина, — ответил он, останавливаясь. — Что-то случилось?

Она помолчала, разглядывая его лицо, словно искала что-то в его чертах.

— Ты… ты в последнее время какой-то другой стал, — сказала она наконец. — Весёлый такой, довольный. Раньше всегда хмурый ходил, а теперь даже насвистываешь иногда.

Гоги не сразу понял, к чему она клонит.

— Работа наладилась, — объяснил он. — Начальник оказался нормальным человеком, коллектив хороший. Вот и настроение улучшилось.

— Только ли работа? — Нина поставила корзинку на пол и сложила руки на груди. — А может, ещё что-то появилось в твоей жизни?

В её тоне послышалось что-то колючее, и Гоги почувствовал неловкость.

— Нина, я не понимаю, о чём ты.

— Не понимаешь? — Глаза её сверкнули. — А я понимаю. Женщина сразу чувствует, когда у мужчины появляется… интерес.

— Что за глупости, — попытался отшутиться Гоги, но она не дала ему закончить.

— Никакие не глупости! — Голос Нины становился всё громче. — Я же не слепая! Видела, как ты в субботу нарядился — костюм отутюжил, ботинки до блеска начистил. Куда это ты так собрался? На работу в выходной?

Гоги почувствовал, как краснеет. Действительно, в субботу он тщательно готовился к премьере, но объяснять это Нине не хотелось.

— Был в театре, — сказал он сухо. — На премьере спектакля, в котором участвовал как художник.

— В театре! — Нина всплеснула руками. — Один, конечно? Никого не встретил там?

— Нина, что с тобой? Почему ты так говоришь?

Она подняла корзинку и прижала к себе, как щит.

— А что со мной? Я же ничего особенного не говорю. Просто интересуюсь жизнью… друга.

В слове «друга» звучала такая горечь, что Гоги почувствовал укол вины.

— Ты мой добрый сосед, Нина. Мы всегда хорошо общались.

— Сосед, — повторила она с горькой усмешкой. — Да, конечно. Сосед. А я-то думала… — Она не договорила, отвернулась к окну.

Гоги стоял рядом и не знал, что сказать. Он понимал, что Нина питает к нему более тёплые чувства, чем он к ней, но до сих пор думал, что она это понимает и принимает. А теперь видел, что девушка страдает.

— Нина, — мягко сказал он, — я не хотел тебя расстраивать. Но я никого не обманывал. Я всегда говорил, что у нас просто дружеские отношения.

— Дружеские, — эхом повторила она. — А я думала… После того как ты её потерял… мне казалось, что мы понимаем друг друга. Что у нас общее горе, общие воспоминания.

— У нас есть общее прошлое, — согласился Гоги. — Но это не означает, что должно быть общее будущее.

Нина резко повернулась к нему, и он увидел, что глаза её полны слёз.

— Значит, есть она? Та, с которой ты видишь общее будущее?

Гоги растерялся. Рассказывать о Николь было рано — они виделись всего один раз. Но и врать не хотелось.

— Нина, я не готов об этом говорить.

— Не готов! — Она всхлипнула. — То есть готов с ней гулять, а со мной говорить не готов?

— Мы с тобой сейчас и говорим.

— Неправда! Ты отделываешься общими фразами. Скажи честно — есть у тебя женщина?

Гоги помолчал. Соврать было бы проще, но Нина заслуживала честности.

— Есть знакомая, — сказал он тихо. — Но это только начало. Я сам не знаю, что из этого получится.

Нина словно получила пощёчину. Лицо её стало белым, руки задрожали.

— Понятно, — прошептала она. — Всё понятно.