Книга Художник из 50х Том II, страница 44 – Сим Симович

Гоги подошёл к зданию студии А4+ в своё обычное время — половина седьмого утра. Но у входа его ждал сюрприз. Возле дверей стояла целая группа сотрудников во главе с Антониной Ивановной.

— Георгий Валерьевич, — твёрдо сказала она, — вы не пройдёте.

— Что значит «не пройду»? — удивился Гоги. — Я директор этой студии.

— Именно поэтому мы вас и не пускаем, — вмешался Борис Анатольевич. — Посмотрите на себя в зеркало. Вы превращаетесь в живой скелет.

Гоги действительно похудел за последнюю неделю. Щёки ввалились, под глазами залегли тёмные круги, руки дрожали от усталости.

— Мне нужно закончить раскадровку сцены в лесу, — попытался протестовать он.

— Сцена подождёт, — непреклонно ответила Антонина Ивановна. — А вы идите домой и отдыхайте. Целый день. Приказ директора студии.

— Но я и есть директор!

— Сегодня директор — я, — улыбнулась она. — У меня есть доверенность на управление студией в ваше отсутствие. Так что марш отдыхать!

Остальные сотрудники дружно закивали. Было видно — заговор готовился заранее. Семён Петрович сочувственно пожал плечами:

— Извините, товарищ Гогенцоллер, но они правы. Так дальше нельзя.

Гоги понял, что сопротивление бесполезно. Коллеги действовали из лучших побуждений. Он развернулся и медленно пошёл по Мосфильмовской улице, не зная, куда идти.

Первый раз за многие недели он оказался на московских улицах без дела. Странное чувство — время есть, а занять его нечем. Рука автоматически тянулась к блокноту, но блокнот остался в кабинете.

Он дошёл до станции метро, спустился вниз. Куда ехать? Домой? Но в Переделкино он окажется через час, а день только начинается. В центр? А что там делать?

Поезд пришёл в сторону центра. Гоги сел в вагон, поехал куда глаза глядят. На станции «Сокольники» вышел почти машинально — здесь была библиотека МГУ, где он иногда встречал Аню.

По дороге к библиотеке он размышлял о том, как странно устроена жизнь. Всего неделю назад ему не хватало времени ни на что, кроме работы. А сейчас время есть, но он не помнит, как им распоряжаться.

У входа в библиотеку его ждал сюрприз — на скамейке сидела знакомая фигура. Аня в летнем платье читала толстую книгу, время от времени что-то записывая в тетрадь.

— Аня! — окликнул он её.

Она подняла голову, и её серые глаза удивлённо расширились.

— Гоша? Что ты здесь делаешь? В такое время?

— Меня с работы выгнали, — честно признался он. — Сказали, что я переработал и нужно отдыхать.

— И правильно сказали. — Она закрыла книгу, внимательно посмотрела на него. — Ты ужасно выглядишь. Когда последний раз нормально ел?

— Вчера. Или позавчера. Не помню.

Аня встала, взяла его под руку.

— Всё, я беру тебя в оборот. Сначала завтрак, потом прогулка. И никаких разговоров о работе.

Они пошли в небольшое кафе рядом с библиотекой. Аня заказала ему солидный завтрак — яичницу, колбасу, хлеб, кофе. Сама взяла только чай и булочку.

— Ешь, — приказала она. — И рассказывай, что у тебя за фильм такой, ради которого ты себя убиваешь.

Гоги начал рассказывать о «Василисе и Духе леса», но она его остановила:

— Не о работе. О чём-нибудь другом.

— А о чём?

— Ну… о погоде. О книгах. О звёздах. О чём угодно, только не о работе.

Он попытался переключиться, но оказалось, что кроме работы говорить не о чём. За последние недели весь мир сузился до раскадровок и эскизов.