Книга Да здравствует королева!, страница 42 – Ольга Ильина

— Тихо, тихо. Говорю же, тебе не надо беспокоиться за меня или за других. Мы переживем.

— Но если вас продадут…

— Это наши проблемы, не твои. Не лезь в это дело! Слышишь, не лезь!

Он еще несколько раз горячо просил Олли не вмешиваться, но успокоился только тогда, когда мальчик произнес страшную клятву моря. Неохотно, конечно, со скрипом, но, он это сделал, а теперь ругал сам себя.

— Дурак! — шипел он, начищая сапоги капитана. — Зачем я только пообещал? Ведь можно же что-то сделать, пробраться ночью в трюм, попытаться открыть его, захватить корабль.

Конечно, он слабо представлял, как это все может быть и может ли вообще, но мечтал быть полезным, хоть что-то сделать, а теперь это невозможно. Ведь если поклясться морем, то нарушать клятву нельзя, иначе смерть. Море может обидеться и заберет твою жизнь при первом же шторме. И все же он пытался припомнить, а были ли случаи, чтобы моряк сумел обойти данную клятву, пока капитан не пришел, хмурый, злой и хромающий сильнее обычного.

— Идиоты! — зло хлопнул он дверью и чуть ее не снес с петель. А Олли тут же кинулся к графину с горячительным. Всегда, если капитан был так раздражен, он требовал выпить. Капитан опустошил одним махом бокал и уселся на кровать, тяжело потирая лоб. — Чертовы идиоты!

— Что-то случилось? — робко спросил мальчик.

— Случилось, эти идиоты затеяли драку с одним из заключенных. А в результате я лишился картографа. И зачем кретин полез их разнимать?

— Его убили? — испугался мальчик.

— Ударился неудачно головой. Док гарантий не дает, то ли помрет, то ли нет. Время проклятое покажет. Время… Ха! А мне-то что без картографа делать? Лучше него никто море не знал, маршруты не пролагал. Твою ж мать!

Капитан продолжал злиться, бушевать и опустошать графин с вином, а Олли пытался решить, будет ли то, что он задумал, нарушением священной клятвы? Вроде, он и не лезет, а получается, что помогает. Но это только если капитан его послушает, а если нет, то и помощью-то это считаться не будет.

«Ладно, попробую» — решился мальчик и рассказал капитану о замечательном помощнике Семаре, который карты читает, словно книгу открытую, и море, словно вдоль и поперек знает.

— Говоришь, он хороший картограф? — заинтересовался мужчина.

— Самый лучший. Он на нашем корабле штурманом был, иногда за капитана за штурвалом стоял, а в шторм ему вообще равных не было. Он мог корабль так завести, что нередко мы лишь по кромке шторма проходили, или и вовсе огибали его.

— Разве бывает такое? — удивился капитан. — Чтобы шторм обойти?

— Помощник Семар мог, — убежденно отвечал мальчик. — Он словно заговоренный, само море ему благоволит.

— И откуда же взялся такой уникальный специалист? — недоверчиво хмыкнул капитан.

— Я его в море выловил, — с гордостью сказал мальчик.

— Это как?

— Да, я на мачте сидел, смотрю, плывет что-то, оказалось, он. Я к капитану побежал, и мы его спасли. Живой оказался. Доктор говорил, что несколько дней он в море провел, без воды и еды. А когда очнулся Семар, то мы поняли, что он не помнит, кто он.

— Не помнит? — еще больше удивился Харди.

— Совсем ничего не помнит о себе. Но навыками морскими владеет как бог.

— А имя Семар откуда взялось?

— Это я дал. Семар — чайка. Так наш корабль звали.

— Да, я помню. Ты уж извини, малец, что мы твой дом потопили, но до берега мы бы его не дотащили.