Книга Самая главная злодейка, страница 136 – Ольга Ильина

— Думаешь, я не понимаю, что безгрешных не бывает? Я не настолько наивна.

— А если я скажу, что это он предложил моему отцу тебя в качестве моей невесты в обмен на его голос «за»?

— Чушь какая, — фыркнула я. — Ты уже мой жених.

И я помню реакцию дедули на мое обручение. Он был вне себя.

— Да не сейчас, а тогда, когда об этом браке и не думал никто.

Это именно он надоумил отца действовать.

— Ты врешь, — отмахнулась я. Что за глупости? Чтобы дедуля Парс так со мной поступил? Использовал, как разменную монету?

Это скорее в духе деда Агеэра. Да и откуда ему было знать, что это место появится?

— Отец сам мне сказал.

— Значит, ты что-то не так понял.

— Или ты предпочитаешь видеть только то, что хочешь.

Иллюзии, Клементина, бывают очень болезненны, особенно когда они разбиваются.

— Я не верю тебе, просто потому что дедуля Парс никогда не хотел, чтобы я выходила замуж. Он хотел, чтобы я стала Тенью Теи.

— Зачем?

— Как это зачем? Чтобы никогда с ней не разлучаться.

— Или иметь возможность влиять на сестру повелителя через тебя?

— Ты ошибаешься. Я люблю дедулю, но я не его марионетка.

— Потому что тебя защищают.

— Кто? — рассмеялась я от нелепости этой фразы.

— Тебе виднее. Может тот, кого ты любишь?

Вот теперь я побелела. Что-то внутри кольнуло, словно иголкой.

А вдруг Экхар прав, вдруг дедуля не такой безгрешный, как мне казалось? Я ведь всегда любила его и гораздо больше деда Агеэра.

Всегда называла ласково дедулей и мечтала, чтобы именно он, а не суровый дед, был моим опекуном. А теперь вдруг подумала о том, что было бы, если бы именно так и случилось? Дедуля ведь не знает, что моя судьба Тени была предрешена еще до того, как меня взяли под опеку, наверное, даже раньше. С того дня, как я появилась на свет. Ведь рано или поздно мы с Инаром должны были встретиться.

А вдруг дедуля и в самом деле хотел через меня влиять на Тею. И если бы не дед, а именно он воспитывал бы меня в любви, доброте и безграничном доверии, разве я не сделала бы для него все?

От этих мыслей я поежилась и с громким фырканьем отмела их.

Экхар просто хочет так оправдать свою неудачу со счетом, очернив в моих глазах дедулю. Но ничего у него не получится. Дедуля один из немногих, кто всегда искренне любил меня. А фальшь я бы заметила, обязательно заметила.

В общем, к тете Мюриэль и к столу я вернулась порядком взвинченная. С Экхаром не то, что говорить, даже рядом сидеть не хотелось. Не долго думая, я решила пересесть к Изе, заодно схватила бокал с подноса разносящего напитки официанта. Пока быстро пила слегка горчащее вино, смотрела в сторону уходящего из зала официанта, и что-то в этой его походке показалось мне странным. Не знаю что, но…

— Хм, дед вроде не собирался нанимать на поминальный обед посторонних, — с удивлением припомнила я. Тогда кто это? И что за дрянь я только что выпила?

Но все вопросы вылетели из головы, когда я поймала потрясенный взгляд Изы.

— Что? — с удивлением воззрилась на нее я.

— Ничего, — чуть нервно ответила она, выдавив из себя почти искреннюю улыбку. Почему почти? Потому что я заметила в ее глазах неподдельный страх, если не сказать больше. Но разбираться со странным поведением родственницы было поздно. Тетя Мюриэль оклемалась, народ вернулся за стол, и дядя Базиль произнес прерванный эффектным падением тетушки носом в тарелку с салатом, прощальный тост. Мы снова выпили, сели за стол (я рядом с Изой), а дэйву начало нехило так потряхивать.