Книга Тайна Солнечной принцессы - 4, страница 55 – Ольга Ильина

— Это было бы весьма опрометчиво с моей стороны. Да и Хорст вряд ли обрадуется использованию его тела для соблазнения чужих невест.

— А как у тебя это получилось? И магия контракта. Она же…

— Магия контракта непременно отреагировала бы, если бы я пришел во плоти, а так, мы немного ее обманули.

— Но как?

— Я скажу тебе… когда-нибудь, потом.

— Опять твои тайны, — обиженно надулась я, и вспомнила наконец, что я вообще-то на него сержусь и очень сильно. — Ты… ты… ты… лжец.

— Ага, — покорно согласились со мной и нежно поцеловали в кончик носа.

— И манипулятор.

— Само собой.

На этот раз порция ласки досталась левой щеке.

— Кукловод.

— Не спорю.

Правая щека тоже оказалась зацелована.

— Подлый обманщик.

— Мм-м, обманщик? Разве?

— А разве нет? — попыталась увернуться от очередного поцелуя. Не дали и с удвоенной силой зацеловали, на этот раз, уделив особое внимание губам, и больше всего досталось почему-то нижней, которую сначала прикусили, а потом облизали как какое-то вишневое мороженое.

— Вкусно? — язвительно спросила я, когда «экзекуция» прекратилась.

— Очень, — совершенно серьезно ответил этот… этот… невозможный тип, а в рыжих глазах бушевало веселое пламя.

Что меня еще больше разозлило, и я попыталась выбраться из под горячего, но ужасно тяжелого тела. Ничего у меня не вышло. Только силы зря потратила. В итоге я чуть не расплакалась от обиды и выпалила:

— Почему ты ничего мне не сказал?

— А что я мог сказать? — тоже перешел на серьезный тон Инар. — Прости, любимая, но твои родители тебе не родные, а ты сама дочь правящей семьи соседней страны?

— Что-то в этом роде.

— Ты должна была узнать это сама.

— Поэтому ты завершил слияние?

На этом вопросе Инар, или точнее мастер Хорст наконец отстранился, сел на кровати и потянул меня за собой.

— Да. Тогда у меня появилась надежда. Не пять лет, а вся жизнь. Разве я не имел на это права? После стольких лет глухого отчаяния украсть у судьбы немного счастья. Возможности прикасаться без препятствий, чувствовать мягкость твоей кожи. Она такая нежная, такая сладкая.

— Обманщик. Она огрубела за три дня в море, — прошептала я, заворожено наблюдая, как кончики его пальцев касаются моего лица, обводят контур губ, скулы, веки, спускаются к подбородку, ласкают тыльной стороной ладони шею. Все зажило. Удивительно, но сейчас на мне не было ни единого синяка, и чувствовала я себя распрекрасно.

— Я люблю тебя, моя глупая полукровка.

— Я тоже тебя люблю, мой невыносимый дэйв, — тихо прошептала в ответ.

А потом… потом был скандал. Я припомнила ему все: и ложь, и «маму», и то, что игнорировал меня два дня. Правда в последнем, как оказалось, была не его вина. Это ректор Лазариэль решил заняться нашим общим воспитанием. Инару перекрыли все доступы к зеркалам, Эвена выставили вон, а у тени все-таки оказался свой предел расстояния. Но мой изобретательный повелитель придумал иной, весьма своеобразный способ повидаться со мной. Впрочем, жаловаться глупо. Как там люди говорят — на безрыбье и… все такое.

Мне тоже досталась своя порция гневных упреков и за кольцо, и за побег, за ночь в комнате Экхара и даже за поцелуи с ним в коридоре. И как он вообще об этом узнал? Мамочка, что ли успела поведать? Кстати о мамочке?

— Ты ведь знаешь о нашей милой беседе?

— Наслышан.

— И… о тени тоже? — осторожничая, но все же спросила я.