Книга Тени Рентиана, страница 52 – Дана Канра

Марениус резко взмахнуло рукой — эссенты помчались в бой без малейшего предупреждения, однако арианы подняли луки и выстрелили в них стрелами, несущими полное уничтожение злу. С легким шипением прихлебатели главы Темного Царства растворились в воздухе, от них не осталось даже одежд, лишь запах сгнившей плоти пронесся рядом и бесследно растаял. Бой закончился, не успев начаться. Переглянувшись, сестры улыбнулись одна другой, и Левонт сплела в воздухе крепкие зеленые петли, похожие на лианы из южных стран разных материков Терраны.

Не успел Марениус сказать или сделать что-то еще, его руки и ноги крепко опутали петли, и он рухнул лицом вниз, как подкошенный, а Ориона не смогла сдержать слез и все-таки горько расплакалась, отвернувшись от сына. Она не ждала много темпиров назад, что выносит и родит злобное, мелочное, ненавидящее всех и вся отродье, не единожды пытающееся уничтожить ее и Левент, и вдобавок творившее зло в мире людей. Но меньше всего богиня ожидала, что щенок осмелится объявить войну Светлому Царству.

Сколько же в нем скопилось силы, раз он так самоуверен?

Левент медленно подошла к Марениусу, села на траву и, схватив его за волосы на затылке, резко подняла голову врага, заставляя смотреть на себя. Порочно-красивое лицо исказилось от злобы. В желтых змеиных глазах сверкала ярость и ненависть — чем они ее заслужили? Тем, что не искоренили божественной магией из чрева Орионы, когда он был еще беззащитным плодом?!

− А теперь послушай меня, гниль Мироздания, − начала она твердо и спокойно, чувствуя усталость и отчаяние где-то внутри себя. — Никакой войны не будет и объединения Царств тоже. И если ты не будешь смирно сидеть в своем темном мирке, принимая на службу заблудшие души, то придется тебя наказать. И тебе придется молить Мироздание, чтобы это делала твоя бедная мать, а не я или другие боги.

− Ненавижу… − прохрипел Марениус.

− Ненавидь, − разрешила Левент. — А теперь кыш отсюда.

Она встала, хлопнула в ладоши, и грозного владыку Темного Царства унесло тем же самым вихрем. Все закончилось благополучно, а Ориана больше не плакала, лишь смотрела на сестру с некоторым удивлением.

− Кыш? — спросила она тихо. — Откуда такое странное слово?

− От людей, − впервые за долгое время Зеленая Сестра Левент искренне улыбнулась. — Они и не такое умудряются выдумать.

Две сестры посмотрели одна на другую, рассмеялись и крепко обнялись, зная, что если придет ненастье в Светлом Царстве или в Терране, они всегда смогут навести порядок, развеять мрак и прогнать зло — ведь так было, есть и будет.

О том, что Шанталь Матиа ненавидит Раймонду Вион, не знали только глухие или слепые, которым при дворе было не место. Но мало кто считал удобным вспоминать в нужный момент, что на эту ненависть у фемиты Матиа имелись веские причины. Она являлась незаконнорожденной и узаконенной дочерью марентийской графини Лисет Матиа, казненной за измену короне. Это преступление выявила Изабель Вион, донесла королеве, чем обрекла несчастную на арест, суд и казнь, когда Раймонде и Шанталь было чуть больше двух лет. Только они стали злейшими врагами заочно.

В Академии Рыцарей Шанталь пообещала себе терпеть и не развязывать войну с Вион — как бы дерзко и вызывающе та себя не вела, чувствуя свое превосходство, уж точно не была виновата в грехе ее матери. Да и сама Изабель заплатила сполна за смерть Лисет Матиа, скончавшись во время родов. Но когда в лицо Шанталь, довольной вниманием мужчины, полетела перчатка, она не смогла больше играть в благородство и приняла этот вызов, окончательно убедившись, что Вионы заслуживают на герб не сокола, а стервятника. Изабель убила Лисет чужими руками, а Раймонда раздавила душу влюбленной Шанталь, лишив ее жениха и репутации.