Книга Некромантка и Дракон. Тайный союз в Академии, страница 31 – Екатерина Бриар

Мы вышли из административного корпуса и неторопливо побрели в сторону преподавательского общежития. Холодный ветер безжалостно срывал последние листья с деревьев. Ленивое осеннее солнце потерялось среди серых туч. Кажется, в хмурости этот день решил потягаться со мной.

— Я не знал, что вы попаданка, Блайтли, — прервал молчание дракон, как только мы оказались в стенах общежития.

— Не похожа?

— Не знаю. Среди моих знакомых нет выходцев из других миров, — пожал плечами он.

— Тогда вам крупно повезло, Олстон. Я не просто попаданка. Я попаданка с птичьим пометом на голове.

— Про примету вы соврали?

— Нет. И если бы вы меня не увели, возможно, смогла бы выбить нам премию за сверхурочную работу.

Я думала, он возмутится или начнет спорить, но вместо этого дракон удивил совершенно неожиданным вопросом:

— По законам Рантерона попаданцы имеют право сменить имя. Вы им воспользовались?

Мы поднялись на второй этаж, а я все еще медлила с ответом. Никакой тайны из своего прошлого попаданцы не делали. Смена имени при получении новых документов считалась символическим решением, характеризующим начало новой жизни. Вот только у меня был пунктик по этому поводу. Именем, данным при рождении, в Рантероне называл меня только один человек. За годы учебы в академии он стал самым близким и родным, а потом предал, бессовестно воспользовавшись моим доверием.

— Зачем вам мое прошлое имя? — резче чем собиралась, спросила я.

— Просто интересно. Но если это секрет, я не настаиваю, — Олстон поднял руки в примирительном жесте.

— Правильно делаете. У вас нет никакого права настаивать. Для вас я Миранда Блайтли и называть меня иначе вы не будете.

Я успела подойти к своей двери и вставить ключ в замочную скважину, когда дракон произнес:

— Посмотрим.

Возразить не получилось. За Олстоном уже захлопнулась дверь комнаты напротив.

Тщательно вымыв голову, я обнаружила, что совершенно не хочу спать. Впрочем, и времени на то, чтобы обнять подушку, спрятавшись от проблем под одеялом, не осталось. Нужно было спешить на завтрак, а затем на лекции.

В столовую я явилась, размышляя стоит ли сегодня поднять для студентов умертвие или ограничиться проверкой магического фона на погосте. Однако о более серьезных проблемах мне напомнила Сантия, как только я подошла к раздаточному столу.

— Слышала новости? — вместо приветствия, спросила подруга.

Я покачала головой и в этом не было ни капли притворства. Всех новостей, которые успела разузнать подруга, я точно не знала.

— Люсильда и Джильда перестали разговаривать, — сообщила Сантия, положив мне на тарелку огромную порцию омлета с беконом.

— Совсем? — поморщилась я, вспомнив громкий обмен любезностями в кабинете ректора.

— Ага. Но это еще не все! Эверарду вернули одного угуса. Валери Гринсток рыдает, запершись в своей комнате и никто не знает из-за чего. А мой двоюродный братец снова не смог запатентовать свое изобретение.

Вот! Именно это я имела в виду. О том, что Свен Эйдис потерпел поражение в борьбе с бюрократической системой, требовавшей доказать эффективность пилюль, прежде чем выдать на них патент, я не знала. Свен работал в академии целителем. Так как пациентов в лазарете было не особо много, он мог часами напролет предаваться любимому занятию — изобретать всевозможные мази, микстуры и пилюли. Правда, их полезность пока мало кто оценил.