Книга Укрощение истинной. Непокорная для дракона, страница 13 – Дара Лайм

— Пусти! — Я куснула его за губу и отскочила в сторону, но тут же была вновь поймана

огромными лапищами этого опасного хищника.

— Вот еще! Ты моя жена, запомни, сердце мое.

ЕГО губы снова вжались в мои, подавляя всяческое сопротивление и опрокидывая меня

на мягкий матрас. Выгнув спину, словно кошка, я попыталась вдохнуть полной грудью, но

тяжесть мужского тела мешала это сделать.

Втянув воздух носом, почувствовала странный сладковато-терпкий пьянящий запах, пробирающийся внутрь и вызывающий внутри целую бурю. Рядом с ним было

невозможно оставаться равнодушной. Эдвин был столь противоречив, что мне хотелось

одновременно придушить его и отдаться этим трепещущим естество эмоциям.

Жадные губы требовали большего, сцепив мои руки над головой своей широкой

ладонью. Вторая же отправилась в путешествие по моему телу, задирая выше сорочку, не

давая шанса на сопротивление.

— Эдвин, — почти всхлипнула я в панике.

— Чья ты жена? — донеслось сквозь туман в голове.

Что? Жена?

Не было у меня никогда мужа. Не было. И пусть тут все иначе, но я не могла позволить

своим устоям разбиться о новую реальность.

— Ничья, — выдохнула ему в губы.

Недовольно рыкнув, этот искуситель переместился к моей шее, оставляя огненную

дорожку поцелуев, которая не имела ничего общего с нежностью и лаской. Он хотел

подчинения и готов был причинять боль, если не будет капитуляции.

— Я никогда не брал чужого, но от своего никогда не отказывался. Чья ты жена? — его тон

говорил о том, что ответ нужен немедленно и непременно правильный, а иначе…

8.

Айрис

— это будет самой большой ошибкой в твоей жизни, — буквально выплюнула в лицо

Эдвину, сцепляя остатки сорочки на груди и сползая с кровати.

Кого я в этом пыталась убедить? Скорее всего, только себя.

Мужчина метнул в меня острый, как кинжал, взгляд, но ничего не сказал. Да и зачем? Без

слов было понятно, что он в бешенстве.

— я бы советовал тебе подумать о своем поведении, — отчеканил он и, подняв с пола

рубашку, вышел вон, оставив меня наедине со своими горькими мыслями.

Я чувствовала себя одновременно радостной, что удалось отстоять свою честь, но в то же

время брошенной.

Спрятав лицо в ладонях, я просто разрыдалась, не в силах больше сдерживать эмоции.

Еще никогда в жизни мне не было так плохо и одиноко. Если кто-то и мог вляпаться в

подобную ситуацию, то только я.

Может, стоило бы перестать сопротивляться и покориться этому властному негодяю, от

одного вида которого у меня перехватывало дыхание и мурашки плясали на коже? Но

останусь ли я после этого собой?

— Госпожа? — Дверь приоткрылась, и показалась голова молодой служанки. — Велено

подать вам воду.

Шмыгнув носом, я утерла остатки слез и поднялась.

— это было бы чудесно. Спасибо.

— Тилма, — подсказала она свое имя.

Я прекрасно знала, кто дал подобное распоряжение, и была благодарна ему за это. Как

Эдвин мог быть таким жестоким и чутким одновременно? Складывалось впечатление, что

в нем уживалось две сущности, словно братья близнецы, при этом полные

противоположности друг другу по характеру. Один старался предугадывать опасения и

разговаривать, второй только и делал, что рычал и выдвигал требования. И если с первым

можно было договориться, то по второму плакала дубинка и темный переулок.

Мне претила сама мысль, что нужно раздеваться при постороннем человеке, поэтому, поблагодарив, отправила девушку восвояси, чтобы принять ванну самостоятельно в