Книга Отдам дракона в хорошие руки, страница 143 – Марина Ефиминюк

– Добро пожаловать во дворец кейрима, госпожа Элори, – поприветствовала я на родолесском.

– Благодарю, госпожа Егорьева. – Кажется, она перевела дыхание.

– Мы привезли добрачный портрет, – объявил Ян.

– Ты с ним действительно не можешь расстаться? – удивилась я.

– Твой добрачный портрет, Виталия! – хохотнул он. – Неделю писал!

Работу он демонстрировал в моих покоях. Слуги установили портрет на треногу и прикрыли полотнищем. Мама с Лизой сидели на диване, готовые упасть в обморок от восхищения. Зная буйную фантазию гения живописи, я позитивного настроя не разделяла, но слабый огонек надежды, что меня изобразят без ритуальных рогов, внутри теплился.

– Мой жених сейчас нарасхват, – хвастала Данри успехами будущего мужа. – У него очередь, но мастер отказался от всех заказов ради невесты владыки. Вы же в курсе, что творчество Янгеля Подлунного бесценно?

– Но ты, Виталия, цени! – высокомерно потребовал Ян. – Готова восхищаться?

Резким движением он сорвал с картины полотнище, и тренога пошатнулась. Мама странно крякнула, Лиза сдавленно охнула, и на комнату обрушилась оглушительная тишина. Я рассматривала портрет и пыталась вернуть дар речи. Никогда ничего подобного не видела!

На холсте бородатый, как дикий варвар, Эсхард, одетый в звериную шкуру, сильными руками прижимал меня к мощной груди и пытался утащить в портальный проход. Видимо, похищал в Хайдес. Вокруг витал зеленый туман, светились символы драконьего языка, а я, по виду лет на пять моложе реального возраста, застыла с раскрытым ртом. Никак от восторга, что меня пытался своровать владыка драконов.

– Ян, – нашла я в себе силы прервать долгое молчание, – у меня только один вопрос: почему на добрачном портрете нас двое?

– В каждой картине спрятан сакраментальный смысл! – возмутился он. – Этот портрет всем говорит, что вы с владыкой Нордвеем еще до брака стали неделимым целым.

Единственное, о чем говорил подарок, – что я никогда не позволю Янгелю Подлунному писать портреты своих детей.

– А что вы скажете, милые дамы? – обратился Ян, начиная впадать в панику.

– Почему владыка в звериной шкуре, как из леса выбрался? – с детской непосредственностью спросила Лиза. – В этом тоже заключен сакраментальный смысл?

– Это художественное допущение! – воскликнул Ян.

– Янгель – художник! – возмутилась Данри. – Он так видит!

– Милый мальчик, начинай носить очки, – с деликатностью огнедышащей бестии посоветовала моя маменька.

Потом мои горничные в два голоса рассказывали, что Ян звал в покои лекаря и просил немедленно выдать успокоительные капли. Видимо, совсем беднягу добила встреча с прямолинейной семьей Егорьевых.

Вернувшись с острова, Эсхард первым делом зашел в мои покои и резко замер, увидев наш портрет. Густые брови поползли на лоб.

– Не задавай вопросов, – посоветовала я. – Просто цени.

– Я, безусловно, ценю, – согласился он, не сводя взгляда с картины. – Но что это за народное творчество?

– Наш добрачный портрет кисти Янгеля Подлунного, – пояснила я, вставая рядышком. – Не ищи тайных смыслов. Он художник и так видит.

– Он видит меня пещерным варваром, а тебя – девой в беде? – с доброй долей иронии уточнил Эсхард.

– Что сказать? Своды нашего дворца Ян расписывать точно не будет, – пожала я плечами. – Как прошла охота?

– Полагаю, твой зять запомнит этот день надолго, – обнимая меня, вымолвил владыка. – Он увидел виверн.