Книга Земля воров, страница 170 – Карина Халле

— Как, черт возьми, ты это сделал, Леми? — спрашиваю я, почесывая его за ушами. — Я думала, ты не можешь перемещаться туда, где раньше не был?

В ответ он только виляет хвостом. Наверное, мое предположение было ошибочным.

Никогда еще я не была так рада, что ошибалась.

— Хороший пес, — говорю я, целуя его в макушку. — Теперь как мы отсюда выберемся?

Он смотрит на меня влажными глазами, и пока я смотрю на него в ответ, невероятно благодарная своему лучшему другу, краем глаза замечаю движение.

Предвестница вздрагивает.

Затем садится.

Глава 32

Андор

— Как думаешь, с ней все в порядке? — шепчет мне Кирни. Кажется, что мы стоим за жуткими статуями драконов уже целую вечность, ожидая появления Бринлы. В каждой проходящей мимо сестре в вуали, которая направляется в часовню, мне мерещится Бринла — я жду, что она остановится перед нами, снимет вуаль и покажет свое прекрасное лицо.

Но этого не происходит.

— Я уверен, что с ней все в порядке, — говорю я Кирни, но на самом деле понятия не имею. Я не должен был позволять ей делать это в одиночку. Я должен был убить еще одну сестру и надеть вуаль. Никто бы не узнал меня. Мы могли сделать все это вместе, хотя я знаю, что чем больше жизней мы здесь забираем, тем больше рискуем. Но самый большой и невыносимый риск — это то, что Бринла не выберется отсюда живой.

Верь в нее, напоминаю я себе, чувствуя, как ладони начинают потеть. Ты знаешь, что Бринла может позаботиться о себе. Возможно, в ее крови нет суэна, но она сможет противостоять им.

Но часть меня задается вопросом, насколько чист этот культ на самом деле и насколько он лицемерен. Возможно, употребление суэна в Эсланде запрещено законом, но это не значит, что правительство не делает этого за закрытыми дверями. Это не значит, что настоятельница не употребляет его. И уж точно не значит, что Черная гвардия этого не делает.

Черт. Я молю богинь, чтобы Видар не упустил это из виду.

— Я не думаю, что эта дама когда-нибудь проснется, — устало говорит Кирни.

Я смотрю на ее тело. Она мертва. Если эта женщина употребляла суэн, то это определенно не помогло ей справиться с нами и не обеспечило ей бессмертия.

— Ты сделал то, что должен был сделать, — говорю я ему. — Ты не убивал ее. Это сделала Бринла.

— Я помог.

Я тяжело вздыхаю.

— Искупление — это дело другого дня. Сегодня нужно выбраться отсюда живыми.

— С яйцом.

— С яйцом, — повторяю я. Но правда в том, что сейчас мне плевать на яйцо. Как бы меня ни волновала идея бессмертия, как бы мы не нуждались в яйце, Бринла — единственное, что имеет значение.

И я тот, кто втянул ее в это. Она может умереть раньше всех нас.

Еще до того, как я наберусь смелости сказать ей, что люблю ее.

— Смотри, — шепчет Кирни, толкая меня локтем.

Двери часовни открываются, и сестры выходят строем, как гигантские черные муравьи, по двое. Они болтают между собой, я слышу только обрывки их разговора, когда они, не замечая, проходят мимо нас.

Но где-то в конце я слышу кое-что совершенно ясно.

Одна Сестра говорит другой:

— Я не могу пойти с тобой, мне нужно покормить дракона.

Мы с Кирни обмениваемся удивленными взглядами.

— Неприятное дело, — говорит другая. — Давай встретимся позже.

Мы выглядываем из тени и смотрим, как они исчезают за углом, но та, которая только что сказала, что пойдет кормить дракона, направляется к служебной лестнице, по которой мы ранее поднялись.