Книга За вуалью, страница 117 – Карина Халле

Я не смотрела на его лицо, так что смотрела на одежду.

Он был в десять футов высотой, в плаще лилово — черного цвета, и состоял он из сожженных звериных костей, кожистых крыльев, волос людей, моргающих глаз и крови, что текла, вязкая, как смола, и заполняла бреши.

Демон шагнул ко мне, плащ шуршал. Он точно был из пойманных душ.

«Ты права, — сказал демон. От его голоса мой мозг сбивался. — Забытые и потерянные. И ты будешь такой».

Я прижалась спиной к стене, он шагнул ближе, и я повернула голову в сторону, чтобы не видеть его безликую голову. Запахло гнилым мясом, подвалом, полным мертвых крыс, фекалий и скисшего молока.

Костлявый мохнатый палец потянулся из рукава — край был из ресниц, и они трепетали, как водоросли — и коснулся моей щеки.

Сначала нежно.

А потом надавил, пронзил кожу, кости впивались в мою скулу и плоть.

Я закричала. Звука не было. Как не было и конца.

Пальцы демона были быстрыми. Он потянулся в мой рот, зажал язык. Сотни мелких красных пауков побежали из рукава демона по его черной мохнатой руке на мой язык. Я ощущала каждого, бегущего по моему горлу, некоторые оставляли паутину.

«Убей меня, убей, убей», — думала я. Я все еще кричала. Рыдала. Я стала дрожащей массой страха. Еще миг, и я потеряю разум навеки.

И я была этому рада.

«Ада…», — шепот мамы пробрался в меня снежинками.

Мама.

Любовь. Боль. Потеря.

Хватит. Довольно.

Я стерла демона из своей реальности. Я создала новую в голове. Реальность из ярости и гнева. Решимости и мести. Реальность, построенную на надежде.

Надежды тут не хватало.

Надежда звучала в голосе мамы.

Она еще была тут. И я еще была тут.

Перри была там, и ее лицо было свежее обычного.

Джей… был где — то.

Я не сдамся, пока оставалась надежда.

Я знала, что немного ее еще было.

Хоть пауки заполнили мое горло, живот, разбегались по венам, я открыла глаза.

Я смотрела туда, куда не стоило смотреть.

Я не воспринимала это, но отдала ему всю себя. Все мое презрение и всю силу. Я хотела заморозить это на месте.

Забавно, но это, похоже, сработало.

Его рука опустилась от моего рта, через миг пропали пауки, вылетели из меня как рвота.

И в тот миг я побежала, вытирая рот.

Я не знала, куда бежала. Мне нужно было пространство.

Туннель виднелся впереди, поездов не было.

Эхо мамы доносилось из одного конца.

Я направилась туда.

Демон смеялся, не бежал за мной.

Он не знал. Но узнает.

За секунды до прыжка с платформы на рельсы — те рельсы, где умерла моя мама — я вытащила кое — что из глубины себя. Я представила свою душу как пруд белых лебединых перьев. И я хотела защитить ее.

Я приземлилась на рельсы, перекатилась и посмотрела на платформу. Там был дьяволы. Дьяволы. Один, но в нем были заперты многие.

Он смотрел на меня с забавой, но и с сильной ненавистью.

Я подняла стены.

Стальную с одной стороны.

С другой.

Демон удивленно двигал головой, разглядывая платформу.

Еще одну посередине.

Я услышала его яростный крик, как разбитой машины, за секунды до соединения стен. Он остался на другой стороне. Он не видел меня. Не ощущал меня.

«Пока что», — напомнила я себе, ясность вернулась. Казалось, мозг восстанавливается с каждой секундой, но секунды были важны.

«Ада!» — закричала мама.

«Я тут!» — отозвалась я, побежала по рельсам как можно быстрее.

В конце туннеля не было света. Только тьма. Больше тьмы. Но голос мамы стал четче. Сильнее.