Книга За вуалью, страница 66 – Карина Халле

Но, хоть папа не знал, что в шкафу портал (или знал, но не говорил), я видела, почему воспоминания об этом месте заставляли нас и хотеть уйти, и остаться.

— Ладно, — я встала, не желая перечить ему. Я всегда ходила на носочках вокруг других, чтобы не расстроить их, потому что в этом доме лишь мы были друг у друга.

— Ты не будешь это есть? — он кивнул на стейк, я отказалась, и он подцепил мясо вилкой и перенес себе на тарелку. Я вспомнила, как демон ранил руку Джея когтями, как прорезал до кости, но его раны уже чудом исцелились.

Я понесла тарелку в посудомоечную машину, а он едва слышно сказал:

— Знаешь, горе приобретает разные облики. Следует за тобой. Потеря. Боль. Это тоже призрак. Не забывай этого, Ада.

Я что — то согласно буркнула и пошла по лестнице, желая, чтобы было так просто.

Почти в полночь я решила лечь спать. Я весь вечер была в телефоне, лазала по Фейсбуку (Эми меня не удалила, это было уже что — то), проверяла онлайн — магазины на предмет скидок перед осенью, хоть я не могла их позволить, а потом нарисовала вечернее платье из огня. Оранжевый и красный шелк, слои тюля и низкий вырез с камнями — идеально, если идешь с Сатаной на Оскар.

Но я просто тратила время. Я ждала, что появится Джей, глаза слипались. Но тут воздух в комнате переменился.

Если бы тут был барометр, он сошел бы с ума. Мою кожу покалывало, я ожидала молнию, но воздух замерцал, искажаясь, появились искры, и Джей вышел из пустоты.

Он просто появился, как до этого, и он принес с собой холод.

Я смотрела на него мгновение. Он разглядывал меня.

Он был в черных штанах и белой майке, на остальных это было бы ужасно, нон е на нем. Его штаны были из тонкой ткани, типа хлопка, и было видно все детали.

Я заметила это из — за своей связи с модой.

Я знала ткани. Клянусь.

Я тут же отвела взгляд, и, если он поймал меня на этом, то не подал виду. Вряд ли он мог испытывать нечто похожее на смущение или стыд.

Но он говорил, что чувствовал рядом со мной. Я лишь не знала, что именно.

Может, потому я и хотела, чтобы он остался.

Я поняла, что нужно что — то сказать, потому что от взглядов друг на друга у меня кружилась голова (и выходили из — под контроля гормоны).

— Ты долго, — с нажимом сказала я.

— Прости, — но он не звучал виновато. — Был занят.

Мое сердце затрепетало.

— Надеюсь, не очередным демоном.

Он покачал головой.

— Нет, то был Джейкоб, — он огляделся. — Так…

Да. Как он это сделал бы? Как я этого хотела?

Боже, было уже неловко.

— Слушай, — сказала я. — Я просто испугалась до этого. Тебе не нужно оставаться. Я в порядке, правда.

Он склонил голову с тенью улыбки.

— Я остаюсь. Ты попросила. Я тут.

Я должна была возражать дальше. Но, хоть это было странно, я была рада, что он настоял.

— Отдохни, — сказал он. — Тебе ничто не навредит. Я не допущу. Ты ведь теперь это знаешь?

Конечно, я знала. И я старалась не радоваться его словам: «Тебе ничто не навредит. Я не допущу». Я могла пустить слюну, если не буду осторожной.

Но я не укрыла себя одеялами.

— И ты будешь просто стоять там?

Он посмотрел на кресло в углу, которое я прозвала Пинки. Оно было внизу, когда я была ребенком, но я уговорила родителей поднять жуткое розовое кресло, из уголка которого выпадал наполнитель, в мою комнату. Теперь Пинки было из миллиона красок и тканей, ведь годами подвергалось экспериментам.