Книга Легенда, страница 66 – Карина Халле

Через несколько часов после инцидента, я сидела в своей комнате, не зная, что делать дальше, и вдруг услышала, как кто-то позвал меня по имени за окном, так тихо, что я даже прислушивалась. Я увидела снаружи Крейна и Брома, две высокие темные фигуры в тумане. Они оба делали жесты в сторону конюшни и направлялись к ней.

Я быстро схватила пальто и надела его, потом выбежала из своей комнаты в тихий туманный день.

Догнала я их уже в конюшне.

— Что вы делаете? — спрашиваю я, когда они оба направляются в кладовую.

— Мы едем в Сонную Лощину, — говорит Крейн, снимая со стены седло Пороха. — И ты с нами.

— В Лощину? Зачем? — я следую за ним к стойлу лошади.

— Увидеться с констеблем, — объясняет Крейн. — У нас на глазах только что умерла девочка, и у меня такое чувство, что школа не спешит сообщать об этом остальному миру. Мы должны опередить их, прежде чем Сестры успеют солгать или замять дело. Ее семья нуждается в известии.

— Вы думаете, они бы так поступили? — спрашиваю я. — Скрыли бы ее смерть?

Из стойла Сорвиголовы доносится фырканье Брома.

— Это ужасно удобно, что воспоминания учеников стираются начисто, как только они покидают школу, — говорит он. — Кто, кроме нас, скажет об этом?

Я раздумываю, пока Крейн заканчивает запрягать Пороха и выводит его из стойла. Уши коня дергаются из стороны в сторону, улавливая нашу бурную энергию, поэтому я пытаюсь несколько раз успокаивающе погладить его, чтобы дать понять, что все в порядке. Это не срабатывает. Он не верит, вероятно, потому, что я тоже не верю.

— Ну, раз уж мы едем в город, я заскачу домой и заберу Подснежницу, — говорю я. — Тогда мне не придется делить с тобой лошадь.

Крейн недоверчиво смотрит на меня, держа поводья.

— У тебя проблемы с этим?

— Я считаю, ты ездишь немного медленно, — говорю я с ухмылкой. — Возможно, тебе лучше поехать с Бромом, а я возьму Пороха.

— Он не поедет со мной, — говорит Бром, быстро садясь на Сорвиголову.

— Ты уверен, Бром? — спрашивает Крейн. — Я обещаю быть нежным.

— Это будет знаменательный день, — бормочет Бром себе под нос, натягивая поводья и объезжая вокруг нас на своем черном жеребце.

— Ясно. Поднимайся, — говорит Крейн, хватает меня за талию и сажает на спину Пороху. Сила, которой обладает этот мужчина, всегда застает меня врасплох, потому что я не легкая и стройная девушка.

Он запрыгивает в седло следом за мной, и я уютно устраиваюсь рядом с ним, по обе стороны от меня он держит поводья. Нет места, где я бы чувствовала себя в такой безопасности, и, несмотря на обстоятельства, я сразу же расслабляюсь.

— Все не так уж плохо? — шепчет мне на ухо его звучный голос.

Но, хотя Крейн говорит как обычно, в его тоне что-то не так.

Когда Лотта прыгнула с крыши, я бежала за Крейном и Бромом, пытаясь их догнать и проклиная свои маленькие ножки за то, что они такие медлительные. Крик, который издал Крейн, когда девушка упала, я никогда не забуду. Это был крик из его прошлого, и я могу только предполагать, что это было связано с его бывшей женой. Как она умерла? Чему он стал свидетелем? Винит ли он себя во всем этом? Потому что Мари даже после смерти винит его.

А потом, когда я увидела его рядом с умирающей Лоттой, поразилась тем, как тяжело Крейн это перенес. Казалось, это выходило за рамки просто ужасающего зрелища бедной девушки, это казалось личным, и Крейн почти потерял самообладание. Он всегда был таким сдержанным, поэтому то, как Бром уводил его и утешал, чуть не разбило мне сердце.