Книга Черное солнце, страница 143 – Карина Халле

— Я никогда раньше так не танцевала, — смущенно признаюсь. — Даже на выпускном я большую часть времени шалила на заднем сиденье грузовика моего парня.

Вульф смеется и протягивает мне руку.

— Это всего лишь вальс. Его очень легко танцевать. Плюс, вампиры, которые только что обратились, такие же потерянные, как и ты.

Я качаю головой, не желая быть дурой.

— Струсила? — спрашивает он.

Я бросаю на него неприязненный взгляд.

— Нет.

— Солон уже танцует с Шаде, — говорит он.

— Что? — я оглядываюсь вокруг и вижу Солона, вальсирующего с великолепной вампиршей с эбеновой кожей в красивом белом атласном платье. — Шаде, которая известная певица²⁰? Это не она.

— Она называет себя Шаде, потому что поет в местном джаз-клубе, исполняя кавер-версии песен Шаде. Скоро споет, увидишь.

Что ж, я не могу винить Солона за то, что он танцует с ней, тем более что они, кажется, увлечены разговором, легко скользя по танцполу. На них завораживающе смотреть, и мое сердце сжимается от ревности, восхищения и тоски. Он правда самое красивое существо на земле, его мужественность и грация сочетаются в завораживающем образе, который приковывает взгляд всех в комнате.

— Ну что, насмотрелась? — спрашивает Вульф ироничным тоном.

Я громко вздыхаю, и когда он снова протягивает мне руку, я беру ее.

— Предупреждаю, у меня нет никакого чувства ритма.

Он дерзко улыбается мне, хватая за руку и притягивая к себе.

— Насколько помню, мы вдвоем довольно легко нашли ритм.

Мне не нужно долго думать, чтобы понять, о чем он говорит.

— К твоему сведению, — говорю я ему, чувствуя, как горят щеки, когда он кладет руку мне на поясницу, — я почти ничего из этого не помню.

Еще одна ухмылка.

— Все в порядке. Я помню за нас обоих.

Я закатываю глаза, чувствуя себя униженной. Знаю, что на стадии «вожделения» я была не в себе (честно говоря, тогда я отчаянно нуждалась в прикосновениях Солона, и сейчас тоже), но, все равно помню, что это было сногсшибательно. У Вульфа есть навыки, и если однажды он воспользуется ими на Аметист — если он еще этого не сделал, — тогда ей крупно повезло.

Но, несмотря на то, какой бы ритм у нас с Вульфом ни был в спальне, он не переносится на танцпол. Я знаю, что он должен вести, а я должна идти назад, но продолжаю спотыкаться о собственные ноги и натыкаться на вампиров, поэтому за нами тянется шлейф из «извините» и «прошу прощения».

Кажется, проходит целая вечность, прежде чем песня заканчивается и все замирают. Я поднимаю глаза на Вульфа, чувствуя смущение, надеясь, что он больше не пригласит меня танцевать. Он не отпускает меня, так что это нехороший знак.

Затем звучит знакомая басовая партия и отрывистый барабанный бой, все еще напоминающий вальс, но более томный и чувственный по темпу, в сопровождении скрипучей гитары. Вульф снова начинает двигаться вместе со мной, как раз в тот момент, когда по ночному клубу разносится великолепный голос.

Это фальшивая Шаде поднимается на сцену, изящно обхватив микрофон руками, и поет песню настоящей Шаде «No Ordinary Love».

Черт возьми, она хороша.

— Что ты делаешь? — ледяной голос Солона прерывает нас.

Вульф крепче сжимает меня в объятиях.

— Танцую с Ленор. Пытаемся найти тот ритм, который у нас когда-то был.

Я застываю, глядя на Вульфа снизу вверх. Он жаждет умереть?