Книга Черное солнце, страница 144 – Карина Халле

Солон практически ощетинивается, его лицо становится сердитым.

— Отпусти ее.

— Не думаю, что Ленор хочет, — говорит Вульф и, поворачиваясь ко мне, подмигивает. Что, черт возьми, он делает? Пытаешься заставить Солона ревновать?

И вот тогда до меня доходит. Так и есть. Он это делает из-за Аметист.

— Я прекрасно танцую с Вульфом, — цинично говорю я. — У нас хорошо получается.

Солон бросает на меня самый холодный взгляд.

— Ох, конечно. У тебя две левые ноги, — он протягивает руку и хватает меня за локоть, выдергивая из хватки Вульфа. — И какой бы ритм вы ни нашли, это было лишь потому, что ты представляла меня.

Я отрываю взгляд от горящего взгляда Солона и смотрю на Вульфа, приподняв бровь. Думаю, у нас получилось вызвать ревность.

— Возможно, — говорит Вульф, одаривая нас хищной улыбкой, затем поворачивается и уходит.

— Дилетант, — бормочет Солон себе под нос.

Затем он прижимает меня к себе за поясницу и берет мою руку в свою.

— Хочешь потанцевать? — хрипло говорит он, его взгляд все еще горит. — Я покажу тебе, каково это на самом деле — танцевать.

Я собираюсь напомнить Солону, что у меня две левые ноги, как вдруг мы скользим сквозь толпу. Мои ноги даже не двигаются сами по себе, как будто они делают это по инерции.

Смотрю на Солона, его глаза так близко к моим, что я вижу, как синева становится менее холодной, хотя его лоб нахмурен.

— Что ты делаешь? — шепчу я. — Это не я танцую.

— Это ты танцуешь, — говорит он, теперь с намеком на улыбку. — Ты прирожденная танцовщица.

— Нет, — говорю я ему, оглядываясь вокруг, пока он кружит меня по танцполу, другие вампиры наблюдают, расступаясь перед нами. — Ты что-то делаешь. Магия? Принуждение?

— Ни то, ни другое, — говорит он. — Это просто твоя реакция на меня. Вот и все.

Он говорит это так просто.

— Иногда просто нужно найти подходящего партнера, — говорит он, его взгляд останавливается на моих губах.

— Ну, конечно, — говорю я ему, и мы кружимся, как будто я танцевала всю свою жизнь, а он был рядом со мной. — Тебе следует почаще ревновать.

— Ревновать? — повторяет он, снова сверкая глазами, его хватка на моей спине крепка, он прижимает меня к себе так, что мы соединяемся бедрами. — А причем тут ревность?

— Тебе не понравилось, что Вульф прикасался ко мне, — замечаю я, наслаждаясь этим. — Еще больше не понравилось упоминание о том, что Вульф трахал меня.

Он издает низкое рычание, опуская брови так, что его глаза оказываются в тени.

— Не смей больше произносить эти слова, если не хочешь последствий.

О, я поймала его. Я хорошо его раскусила.

— Тебя беспокоит, что он попробовал меня на вкус и прикоснулся ко мне раньше тебя?

Его нос раздувается, рот мрачно искривлен.

— Ленор, не смей, — предупреждает он.

Он на грани. Не следует тыкать медведя — или провоцировать зверя в данном случае, — но я ничего не могу с собой поделать. Возможно, в глубине души я правда злючка.

— До сих пор вспоминаю, как он заставлял меня кончать, и кстати, больше раз, чем ты.

Это все равно что наблюдать за взрывом бомбы.

Низкий, гортанный рык раздается из его глубин, посылая мурашки по моей спине, и его глаза впиваются в мои с такой силой, что перехватывает дыхание.

Я не успеваю понять, что происходит, он утаскивает меня с танцпола и тащит в сигарный зал, распахивая дверь.