Книга Долина смерти, страница 59 – Карина Халле

— Нужно идти, — говорю остальным. Они столпились у выхода из туннеля. — До горы Джуда три мили по гребню. Если поторопимся, успеем до наступления темноты.

Рэд скептически смотрит на темнеющее небо.

— В такую погоду? Тропа через час исчезнет из виду.

— Я знаю эти горы, — отвечаю резче, чем хотел. «Лучше тебя», — добавляю про себя. — Я могу найти эту хижину с закрытыми глазами.

Смотрю на часы. 15:18. В октябре темнеет рано. А с этими тучами — и того раньше. От силы часа два светлого времени, если снег не усилится.

— Элай, ты первый, — командую я, подталкивая Джеопарди. — Помнишь дорогу?

Он кивает. Лицо серьезное, как никогда. Он понимает, что на кону, лучше остальных. Он был там, когда все закончилось, много лет назад. Он получил мой звонок, когда телефон чудом поймал сеть. Он помог мне вернуться на ранчо. Полуживому, с бредом о вещах, которых не может быть.

Но они есть. Мы оба это знаем.

Тропа от туннелей идет вдоль старой железной дороги. Примерно полмили. Потом разветвляется в более суровую местность верхних склонов. Мокрый снег переходит в хлопья. Ветер кружит их, лепит на гривы лошадей, на наши плечи. Температура падает быстро, тот колющий горный холод, что просачивается сквозь слои и поселяется в костях.

Обри едет прямо передо мной, ее спина прямая, несмотря на то, что, должно быть, испытывает значительный дискомфорт после двух дней в седле. Дюк осторожно шагает, находя надежную опору на все более коварной тропе.

Эта женщина удивляет меня. Я ожидал жалоб, колебаний, страха. Вместо этого она встречает каждый вызов со сдержанной решимостью, быстро приспосабливаясь к условиям, которые сломали бы большинство. На мгновение я представляю ее дома, на ранчо, вижу, как она с легкостью вписывается в этот образ жизни, но тут же останавливаю себя. Я, может, и поразвлекся с ней, но мы не знакомы, и нужно держать дистанцию.

Эта мысль вызывает угрызения совести. Я отбрасываю их, сосредотачиваясь на немедленной задаче — добраться до укрытия, пока шторм не усилился. Пока не опустилась тьма.

Пока они не вышли на охоту.

Сто тысяч долларов. Вот сколько она платит мне за то, чтобы найти сестру. Достаточно, чтобы погасить большую часть моего долга Маркусу, удержать ранчо на плаву, обеспечить уход за матерью еще на год или больше. Когда она впервые назвала эту цифру, это показалось спасением.

Сейчас, когда мы поднимаемся все выше, в самое пекло шторма, я думаю, стоит ли эта сумма такого риска? Стоит ли вести этих людей… Ее… На территорию тех, кто жаждет человеческой плоти? От кого я едва спасся в прошлый раз.

Тропа становится крутой. Поднимается зигзагами по каменистому склону, к соснам, которые кажутся убежищем. Деревья здесь маленькие, скрюченные ветром, ветви завалены снегом. В просветах между стволами я вижу долину. Она исчезает под белой пеленой.

— Далеко еще? — кричит Коул. Ветер усиливается.

— Мили полторы, может, две, — отвечаю я. — Пойдем по гребню, потом спустимся в долину. Там, у восточного склона, хижина. Защищена от ветра и от… пика.

Если мы доберемся.

Темнеет. Тучи приносят ночь. А с ней — опасность.

Я смотрю на хребет над нами. Ищу движение среди камней и сосен. Пока ничего. Но они там. Смотрят. Ждут.

Маркус бы сейчас надо мной смеялся, если бы видел, как я вздрагиваю от каждой тени, напуганный старыми легендами. Этот криминальный босс превыше всего ценит прагматизм — деньги и власть, которую они дают. Для него мир прост: хищники и жертвы, победители и проигравшие. А то, что происходит здесь, в этих горах, выше его понимания.