Книга Долина смерти, страница 79 – Карина Халле

— Кровь помнит то, что поколения забывают, — бормочу я, повторяя то, что мне когда-то сказал дед, что его дед говорил ему, и так далее.

В ее глазах появляется понимание, а вслед за ним — ужас.

— Ты говоришь, что моя сестра была как-то связана с МакАлистерами?

Я глубоко вдыхаю, готовясь к худшему.

— Да. Связана с тем ребенком, которого спасли и усыновили в другую семью. Семью, которая со временем стала Уэллс.

18

—

ОБРИ

Я закрываю глаза, и воспоминания всплывают без предупреждения. Лейни в тринадцать, крадущая у отца машину, чтобы доехать до библиотеки в другом городе — у нас не было нужных книг о группе Доннер. Лейни в шестнадцать, тратящая деньги с летней работы на «историческую экспедицию» в Мемориальный парк Доннера с подругой, которая вряд ли понимала, что их ждет. Лейни в двадцать, пьяная и плачущая, говорящая, как мама рассказывала ей о голоде, когда она была слишком мала, чтобы понять эти слова, и как она боялась, что однажды станет похожей на маму, что истории станут реальностью.

Истории, которые она никогда не рассказывала мне.

Истории, которые я отмахивалась, думая, что мама иногда просто бредила. Я выросла, научившись отгораживаться и игнорировать это, потому что если бы не делала так, то детство бы просто улетучилось.

— Она знала, — говорю я тихо — все эти годы знала. Или хотя бы подозревала. И не сказала мне.

Предательство пробирает до костей. Не только то, что Дженсен лгал, но и то, что Лейни лгала. Моя сестра. Моя родная сестра. Она скрывала это от меня.

— Думаю, она хотела защитить тебя, — говорит Дженсен, будто читая мои мысли. — Как она говорила… она хотела, чтобы ты была в безопасности.

Я издаю смешок.

— Исчезнув, что теперь никто не знает где она, позволив мне три года жить в неведении — разве это защита, Дженсен? Это жестокость.

— Она не ожидала, что все сложится именно так, — голос его полон сожаления. — Никто из нас не ожидал.

Я поднимаю глаза, готовая услышать страшную правду.

— Расскажи все, — говорю. — С самого начала.

Он глубоко вздыхает и садится напротив. За окном шторм не утихает, снег шуршит по стеклу, ветер рычит в карнизах, словно живое существо.

— Они приехали на ранчо в начале мая, — начинает он. — Лейни была возбуждена, чуть ли не безумна, говорила быстро о своих исследованиях, о взаимосвязях. Адам был… другим. Тихим, властным. Он прерывал ее, сжимал руку, если она говорила слишком много. Словно он стыдился ее. Мне он с самого начала не нравился.

Я киваю, вспоминая пару встреч с Адамом. Как Лейни в его присутствии казалась меньше, менее живой. Как она звонила, чтобы отменить встречи в последнюю минуту, всегда с отрепетированной отговоркой — словно он стоял рядом и заставлял так делать.

— У него были деньги. Я не знаю, откуда, но подозреваю наркотики продавал. Для меня это не имело значения. Деньги есть деньги. А Лейни хотела уйти глубже в горы, — продолжает Дженсен. — К тем местам, где жили МакАлистеры — не только к основному лагерю Доннеров у озера, но туда, куда их семья перебралась, чтобы отделиться от остальных. Там, где родилась Джозефина. Где начались перемены.

— И ты повёз их туда? — не скрывая упреков в голосе говорю я.

На лице его мелькает боль.

— Да, я повез. Если честно, мне было интересно. Хотел поверить ее теории о проклятии, голоде и людях, живущих в горах больше ста лет. Это совпадало с тем, что рассказывал Джейк МакГроу — как он с женой искал выживших, когда очередная группа пропала. О том, что они видели, о существах. Для меня это была возможность, чтобы кто-то вне семьи поверил в наши истории. А страсть Лейни и ее энтузиазм, были заразительны.