Книга Хозяйка Драконьего имения, или Неожиданный муж, страница 79 – Светлана Романова

- Жертва забвения, – повторяю я, и в голове всплывает образ моей матери, ее глаза, полные мудрости и печали. Как же я люблю тебя, мамочка! Жаль, что больше не увидимся. – Я знаю, что нужно делать.

Тискаю Зефирчика на прощание и открываю глаза.

Встаю с кресла, чувствуя, как ноги становятся тверже, а дрожь в спине утихает, сменяясь решимостью. Иду в библиотеку.

Сегодня мне нужна карта. Вот она, в дальнем углу, на отдельном столе, развернутая, словно приглашение. Карта Лирана.

Она огромна, нарисована на пергаменте, который кажется таким древним, что вот-вот рассыплется от прикосновения. Линии извилисты, города обозначены замысловатыми символами, а леса – густыми, непроходимыми зелеными пятнами. Я склоняюсь над ней. Мои пальцы осторожно касаются пергамента, следуя за линиями рек и гор. Я ищу, ищу… и вдруг мой взгляд останавливается на бледном, почти незаметном участке. Он не обозначен ни одним городом, ни одной рекой. Это просто… пустота. Пустота, очерченная тонкой, дрожащей линией.

- И где же здесь пустыня? – шепчу, чувствуя легкое разочарование.

Этот участок карты выглядит скорее как забытое пятно, чем как величественная пустыня. Я придвигаюсь ближе, мои глаза внимательно изучают каждый штрих. Я вижу, как тонкие, едва заметные линии расходятся от этого бледного пятна, словно трещины на высохшей земле. И тогда я понимаю. Это символ пустоты. Это место, где нет ничего, кроме песка. Это и есть пустыня Лирана.

Медлить нельзя! Я закрываю глаза, концентрируясь. Представляю себе бескрайние пески, раскаленные под солнцем, ветер, несущий пыль, и тишину, такую глубокую, что слышно собственное дыхание. И в этот момент, стоя посреди тихой библиотеки, я делаю то, что умею.

Я формирую намерение и открываю портал. Не задумываясь, вхожу в него.

Воздух сухой и раскаленный, словно я вдыхаю раскаленные угли. Оглядываюсь. Передо мной простирается бескрайняя пустыня. Песок, золотистый и мелкий, тянется до самого горизонта, сливаясь с небом в единую, ослепительную линию. Солнце, огромное и безжалостное, висит высоко в зените, заливая все вокруг невыносимым жаром. Ни единого деревца, ни единого кустика, ни единого признака жизни. Только песок, песок и еще раз песок.

Я делаю шаг, и песок проваливается под моей ногой, обжигая кожу. Я чувствую, как мои легкие наполняются пылью, как пересыхает горло. Я одна, совершенно одна в этом безжизненном царстве песка и солнца.

Поднимаю руку, чтобы прикрыть глаза от слепящего света, и взываю к древней силе песков. Это сила, которая живет в земле, в камнях, в ветре. Это сила, которая помнит все, что было, и чувствует все, что будет. Я протягиваю к ней свою душу, свою просьбу.

- Прими мою жертву, – шепчу, и мой голос звучит непривычно громко в тишине пустыни. Я прошу. Долго прошу. Мои слова переплетаются с образами, с чувствами. Я отдаю часть себя, свою энергию, свое желание. Я прошу принять меня, принять мою просьбу.

Когда я думаю, что уже всё. Что у меня ничего не получилось, я чувствую легкое дрожание под ногами. Сначала едва уловимое, потом все более отчетливое. Пески под моими ногами словно вздыхают. Это ответ.

Песок, мелкий и горячий, проникает повсюду – в волосы, в складки одежды, в поры. Я иду. Иду сквозь это безмолвное, дышащее жаром царство, где горизонт дрожит, искажая очертания мира, и кажется, что сама земля стонет от невыносимого зноя. Каждый шаг – это усилие, каждый вдох – глоток раскаленного воздуха, обжигающего легкие.