Книга Порхает мотылек в презренных небесах. Том 1, страница 206 – Моргана Маро

– Ты правда хочешь это знать? – улыбнулась ему Ян Юмэй, поправляя голубое платье.

Подумав, Мин Хань качнул головой. Пускай лучше это так и останется для него секретом.

Дворец Синьсиня был не самым большим на Небесах, однако в разы больше того же дворца Мин Ханя. Здесь стояло множество статуй, вырезанных из камня, дерева и кости. Хоть они и были в разных позах и одеждах, везде прослеживалось одно лицо.

– Я обыщу северную часть, а ты южную, – предложил Мин Хань.

Послушно кивнув, Ян Юмэй встряхнула рукавами, откуда вылетела стайка красных мотыльков. Они летали по залам, вместе с Хуанъянь внимательно рассматривая содержимое шкафов и полок.

– У тебя только белые и красные мотыльки? – вдруг спросил небожитель.

– Другими пока не обзавелась, – ответила она, просматривая одну из тетрадок. – Белые – из моей заколки, которую подарил отец. Красные – души убитых мною людей и демонов. Не хочешь присоединиться к ним?

– Пожалуй, воздержусь.

Усмехнувшись, Ян Юмэй отложила тетрадку и взяла новую. Ее лицо вмиг стало серьезным.

– Здесь что-то не так.

Внутри оказались обычные записи, ничем не выделяющиеся среди остальных дневников. Но раз именно он привлек внимание демоницы, то за ними что-то скрывалось. Мин Хань применил печать истины, проведя двумя пальцами сверху вниз по листу и заставив письмена пройтись рябью, явив совсем другую запись:

«А-Чэн, А-Чэн, А-Чэн, А-Чэн, А-Чэн, А-Чэн, А-Чэн, А-Чэн, А-Чэн, А-Чэн, А-Чэн, А-Чэн, А-Чэн, А-Чэн, А-Чэн, А-Чэн, А-Чэн, А-Чэн, А-Чэн, А-Чэн, А-Чэн, А-Чэн, А-Чэн, А-Чэн, А-Чэн, А-Чэн, А-Чэн, А-Чэн, А-Чэн, А-Чэн, А-Чэн, А-Чэн, А-Чэн, А-Чэн, А-Чэн, А-Чэн, А-Чэн, А-Чэн… Почему это имя не выходит из моей головы? Кто такая А-Чэн?! Я не помню, но она была важна мне в прошлом… мне кажется, я начинаю сходить с ума».

– Видимо, богиня уз не предполагала, что привязанность Синьсиня к А-Чэн окажется настолько сильной, – заметила Ян Юмэй. – Каким был этот небожитель? Ты помнишь?

– Я не общался с ним лично, однако многие говорили, что Синьсинь являлся одним из самых почитаемых богов и многие прислушивались к нему и его словам.

– Однако, – подтолкнула демоница Мин Ханя, заметив, что он нахмурился.

– Однако в последние недели перед смертью он был отстраненным, – припомнил небожитель. – Видимо, он уже начал вспоминать А-Чэн и догадываться, что сделала Лу Янь.

Ян Юмэй задумчиво кивнула, пролистав тетрадку и положив ее обратно на полку:

– Знаешь, за столько сотен лет я уяснила кое-что для себя: если небожители хотят что-то спрятать от других, то пойдут ради этого на убийство. Или на запретные знания.

– Хочешь сказать, что Лу Янь скрыла А-Чэн от Синьсиня, убив ее?

– Возможно. Еще в первую нашу встречу с богиней уз я поняла, что она готова перейти черту. Ты ведь знаешь, кем была Лу Янь до возвышения?

Мин Хань помедлил с ответом. Будучи простым смертным, он изучал историю богов для собственного возвышения, искал лазейки и пути. Он находил то, что не следовало знать простым людям и за что боги могли покарать.

– Да. Она третья принцесса Сюэ, единственная, кто выжил во время нападения на их семью. Я читал, что Лу Янь вознеслась, когда избавилась от последнего убийцы.

– Забавно, что большая часть небожителей возносится после убийства. Если так подумать, то ваши чистые одежды с самого начала были запачканы кровью, – улыбнулась Хуанъянь. – Так что она вполне могла убить А-Чэн. Или спрятать ее, чтобы она никогда не встречалась с Синьсинем.