Книга Порхает мотылек в презренных небесах. Том 1, страница 3 – Моргана Маро

– А-Хао, уходи! – зарыдала Ци Лу, отбросив его руку. – Быстрее, уходи! Не дай императрице И убить себя!

– Мама! Я не брошу тебя!

Женщина вымученно улыбнулась, прижав два пальца к губам и указав рукой на ребенка. Мощный поток пламени подхватил его не обжигая и, выломав двери, вынес на улицу. Во дворе собрались слуги: они перешептывались, держа в руках ведра с водой. При виде принца они неуверенно застыли, вздрогнув, когда тот, кашляя и рыдая, закричал:

– Спасите ее! Она все еще там! Моя мама!..

Грохот прервал его крики: крыша дворца обвалилась, заставив слуг с ужасом отпрянуть. Пламя взметнулось так высоко, словно собиралось поглотить небо с древом Цышань. На мгновение Тай Хао увидел огненную птицу, которая, вскинув голову, издала прощальный крик и растворилась в дыме.

– Пожар, да еще и в такой день, – тихо прошептала одна из служанок.

– Неужели кандалы демоницы Хуанъянь ослабли? Не ее ли это проделки?

– Если и так, то кто нас защитит? Боги уже как три тысячи лет не возносились, а только они могли справиться с демоницей.

– Что за шум?

Слуги замолкли и тут же поклонились. Во двор вошла женщина, окруженная служанками; она оглядела присутствующих и остановила взгляд на Тай Хао. Тот замер, чувствуя закравшийся в сердце страх при виде красивой незнакомки в шубке из белой лисицы.

– Императрица И, в Холодном дворце случился пожар. Наложница Ци, предположительно, мертва. Выжил только принц Тай Фансинь^[4], – поклонился ей один из стражников. – Видимо, наложница Ци слишком сильно растопила печь.

Тай Хао хотел возразить, но язык подвел его. У них с матерью порой не было даже щепы, чтобы развести маленький огонек! Как же они могли вызвать такой сильный пожар?

– Ох, вот как. Целый дворец сгорел из-за такой неосмотрительности, – защелкала языком императрица И, бросив странный взгляд на Тай Хао. – Какое счастье, что этот ребенок выжил. Уведите его во дворец Старого Холода, умойте и накормите.

– Как прикажете, императрица.

В последний раз окинув взглядом полыхающий дворец, женщина покинула двор.

– Императрица И так великодушна… – зашептались служанки.

– Империя процветает благодаря ей.

– Приютить ребенка от какой-то служанки… видят Небеса, ее сердце ценней нефрита.

Тай Хао сжал кулаки, и по его грязным щекам вновь скатились слезы. Матушка была неправа: демоница Хуанъянь не так страшна, как истинное лицо императрицы И.

Сквозь черную толщу воды пробивался белый свет одной из ветвей древа Цышань. На поверхность устремилось бесчисленное количество пузырьков, сорвавшихся с губ.

Ян Юмэй тонула, слепо смотря перед собой. Перед глазами развевалась, подобно водорослям, голубая ткань одежды. Сквозь нее просачивался мягкий свет, падая на лицо и заставляя жмуриться.

Сердце, пронзенное мечом, болело. Хуанъянь, чье имя при жизни было Ян Юмэй, не могла сделать вдох, беспомощно смотря, как поверхность становится все дальше и дальше. Тело казалось неповоротливым и не слушалось, а холодная вода кусала кожу.

Она умирает? Как долго? И почему здесь?

Пальцы вздрогнули и сжались, сердце сделало несколько громких ударов, разгоняя кровь по венам.

Умереть? Здесь? Какая недостойная смерть для демоницы Хуанъянь!

Сбросив с тела онемение, Ян Юмэй потянулась вперед и отчаянно поплыла вверх, хватаясь за свет. Конечности задеревенели, а легкие болели так сильно, что хотелось сделать вдох, но он будет смертельным. И тогда она окончательно умрет.