Книга Порхает мотылек в презренных небесах. Том 1, страница 46 – Моргана Маро

Ян Юмэй думала, что больше никогда не увидит чистокровного человека из рода Юнь, но эта девушка… она унаследовала и небесные глаза, и белые, как кость, волосы, своей красотой она напоминала ночной свет древа Цышань.

Поставив на стол поднос, нюй юэ замерла подле старухи, напоминая сошедшее со старого полотна видение. Кто бы мог подумать, что одна из Юнь прозябает в этом месте?

– Нюй юэ рядом с вами… – невольно вырвалось у Ян Юмэй.

– Ее зовут Синхуа, – с гордостью произнесла старуха, радуясь, что на ее цветок обратили внимание. – Попала ко мне, когда ей еще и десяти не было, и из служанки выросла в один из самых прекрасных цветков моего дома. Жаль только, что из-за некоторых проблем она не могла встать с кровати пару лет и дом нес потери.

Синхуа невольно стиснула пальцы, и на ее лице промелькнула боль и обида, но она смолчала. Из-за того, что те, в ком есть кровь рода Юнь, стареют медленнее, Ян Юмэй не могла сказать, сколько нюй юэ точно лет – может, двадцать, а может, она уже прожила больше пятидесяти. Однако ее лицо выглядело весьма молодо, а вот руки… хоть запястья и скрывала ткань платья, Ян Юмэй все равно заметила белые бинты, которые плотно обхватывали кожу. Да и внешне Синхуа не выглядела здоровой – бледная и уставшая, словно только из-за приказа хозяйки она могла стоять и говорить. Ян Юмэй могла лишь догадываться, что эта Юнь не принимает гостей и в основном служит лишь живым украшением, чтобы ее хозяйка могла похвастаться перед другими. Однако странно, что в Хэчжоу не говорят про Юнь из Цветочного дома. Может, она лишь недавно выздоровела и старуха Юй еще не успела показать ее гостям?

– Хозяйка Юй, я бы хотела выкупить у вас Цветочный дом, – произнесла Ян Юмэй.

Старуха поперхнулась чаем и рассмеялась, да так громко, что весь Цветочный дом мог ее услышать.

– Купить у меня то, что приносит мне приличную прибыль каждый день? Девица, даже у императора нет столько денег, чтобы купить Цветочный дом! Я продам его за пятьсот тысяч золотых, не меньше!

Пятьсот тысяч золотых и правда было весьма серьезной суммой, у императора Тай такие деньги могли быть лишь в самые лучшие годы правления. Впрочем, сумма была оправдана: самая лучшая нюй юэ за год может принести от ста тысяч золотых, а если такой цветок не один?

Убедившись, что дверь закрыта, Ян Юмэй разжала кулак, и в комнате стало темно. Смех старухи резко прервался, а взгляд замер на парящем в паре цуней^[49]от ее лица кровавом мотыльке. Он не махал крыльями, словно замер в воздухе, но внушал такой ужас, что дрожали кости.

Не выдержав, Синхуа упала на пол и испуганно зажала ладонями рот. Старуха попыталась отползти, но мотылек не отставал, испуская алое сияние вокруг себя. Рот хозяйки Юй раскрылся, и оттуда тонкой струйкой выплыла кровь, поглощаемая мотыльком. Так продолжалось до тех пор, пока от старухи не остались лишь кожа и кости, напоминающие палки. Мотыльков же было теперь два – подлетев к Ян Юмэй, они уселись на ее пальцы, став не более чем изящными колечками.

В комнате вновь стало светло. Раздались шаги, и Синхуа вздрогнула от прозвучавшего над головой голоса:

– Встань.

Подчинившись, нюй юэ поднялась на дрожащие ноги, бросив взгляд на то, что осталось от хозяйки Юй, и поспешила зажмуриться. Дав ей время, Ян Юмэй усадила ее на свое место, налив чай и дождавшись, когда та успокоится.