Книга Порхает мотылек в презренных небесах. Том 1, страница 49 – Моргана Маро

Настораживало и то, что советник Юнь пожертвовал тешоу людям. Ян Юмэй, происходившая из рода Юнь, хоть и самолично отвернулась от своего рода, понимала, что тешоу созданы исключительно для Юнь и люди не должны к ним прикасаться.

Погрузившись в мысли, она и не заметила, как они вернулись в Тайгун. К тому моменту Ян Юмэй уже поняла, что ей нужно во что бы то ни стало встретиться с Юнь Чаном. Велев Бай И достать одежду служанки, она на несколько часов закрылась на кухне вместе с Чунь Цин. Дневник Ся Гана был лишь полезным прикрытием, за которым та могла скрыть свои истинные знания.

Вскоре дворец Старого Холода наполнился невероятными ароматами. Даже Чунь Цин, которая до последнего пыталась отговорить Ян Юмэй, в конечном счете сдалась и теперь шумно глотала слюну, смотря на кусочки мяса в тягучем кляре.

Хуанъянь, хоть и потеряла былую сноровку, на какой-то миг снова почувствовала себя живой. Словно она вернулась в те времена, когда многие люди придумывали о ней несуразные слухи, а одно ее имя заставляло небожителей бледнеть. В то время не было никого в Верхнем Мире, кто мог бы ее остановить и заставить пасть на колени. Почти никого.

И сейчас, убитая им и воскресшая, она, как и раньше, готовит ему еду.

– Госпожа, что с вами? – осторожно спросила Чунь Цин.

Моргнув, Ян Юмэй поняла, что некоторое время стояла в молчании, смотря на чан с готовым мясом.

И правда, что это с ней?

– Я устала, – только и ответила она, развернувшись и покинув кухню, служанке оставалось лишь недоуменно смотреть ей вслед.

Мин Хань убил ее отца и тетушку. Он убил свою жену. Убил Ян Юмэй. Она должна испытывать к нему ненависть, и она ее испытывает. Но глубоко в ее черном сердце еще остались отголоски былой любви. Того, чего Ян Юмэй никогда не испытывала со своими многочисленными любовниками, того, что она отчаянно пыталась сохранить даже после предательства.

Если она убьет Тай Фансиня, пропадет ли ее ненависть и любовь? Станет ли она наконец прежней Хуанъянь, которую все так боялись?

⁂

Белый свет от ночного древа Цышань проникал сквозь резные окна, квадратами падая на стол и пол. Иероглифы, только что выведенные кистью, блестели на листе, впитываясь в бумагу и становясь матовыми. В комнате раздавались только шорохи и тихий треск углей в печке, которая лишь немного прогоняла холод.

Дверь бесшумно раскрылась, и в комнату вошел Дун Ляо. Заметив пустую тарелку, он не мог не спросить:

– Вы съели все?

– Это было неплохо, – не отвлекаясь от дел, ответил Тай Фансинь. – Видимо, дева Ся весьма талантлива в готовке.

– Хотите, чтобы она и дальше готовила?

Кисть замерла в руке Тай Фансиня, и он поспешил поднять ее, пока на пергаменте не образовалось черное пятно.

Раньше второму принцу готовила матушка, а после он получал объедки с кухни; когда же про него забывали, приходилось искать еду самому, и неважно, были это воробьи или крысы. Лишь с приходом Дун Ляо во дворце Старого Холода вновь появилась еда, пускай простая и порой не имеющая вкуса. Однако до прибытия Ся Юань со своей служанкой Тай Фансинь особо и не думал, что еда может быть вкусной, особенно демоническая. То, что его раньше не интересовало, вдруг стало немного завлекать.

– Пускай, – наконец произнес он. – Если ей так нравится заниматься чем-то подобным, то я не буду запрещать.