Книга Злодейка, приручившая Дракона, страница 93 – Аматариэль Джулианна Кортес

Я шла за ним, держась за его руку. Я была его единственной видимой слабостью и его главной силой. Когда мы вышли на Великую площадь, она была пуста. Лишь ветер гонял по брусчатке мусор и обрывки знамен. А на ступенях императорского дворца, выстроившись в жалкую линию, стояли остатки императорской гвардии, их копья дрожали.

— Что вы здесь делаете, генерал?! — выкрикнул их капитан. — Город сошел с ума! Возвращайтесь в свою крепость!

Кай не удостоил его ответом. Он подвел меня к центру площади, к подножию огромной статуи первого императора-дракона.

— Готова? — спросил он, и в его голосе была тревога.

— Всегда, — ответила я.

Мужчина встал передо мной, прикрывая меня своей спиной от дворца. Затем он воткнул свой меч в землю перед собой и опустился на одно колено, положив руки на эфес. Генерал не молился. Он пытался сконцентрироваться.

— Щит будет держаться, пока я жив, — сказал он. — Делай, что должна.

Я осталась одна, в центре пустой площади, под взглядами тысяч безумных глаз, что следили за нами из окон и переулков. Сделала глубокий вдох и отпустила себя.

Позволила нашей общей силе хлынуть через меня. Но я не придавала ей форму огня или молнии. Вместо этого превратила ее в волну. Волну покоя, ясности, порядка. Я не пыталась исцелить их разум. Я лишь «заземляла» ту чужеродную, ядовитую магию, что отравляла его. Я стала гигантским якорем для целого города.

Я не кричала и не читала заклинаний. Я пела. Тихую колыбельную из своего прошлого мира, ту, что пела мне мама. Простую, безыскусную мелодию без слов. И эта мелодия, усиленная нашей силой, понеслась над площадью, над крышами, проникая в самые темные уголки обезумевшего города.

Это было самое сложное, что я когда-либо делала. Я чувствовала их боль, их страх, их ненависть. Тысячи искаженных, кричащих сознаний обрушились на меня. Я была песчинкой, пытающейся остановить цунами. Но я не была одна. За моей спиной стоял он, мой щит, моя скала. Я чувствовала, как его сила вливается в меня, поддерживая, не давая сломаться.

И чудо начало происходить.

Сначала затихли крики. Потом из окон начали выглядывать люди. На их лицах безумие сменялось недоумением. Они оглядывались, словно очнувшись ото сна, смотрели на свои руки, на оружие в них, на баррикады, которые они построили, и не понимали, что произошло.

Моя песня становилась громче, увереннее. Она разгоняла тени в их душах. И вот уже один человек уронил свой топор. Потом другой опустил арбалет. По всей площади, по всему городу прокатилась волна прозрения.

Когда я закончила петь и открыла глаза, то увидела, что площадь больше не пуста. Она была заполнена тысячами людей. Они вышли из своих домов, из укрытий. Они стояли и молча смотрели на меня. И в их глазах не было ни страха, ни ненависти. Лишь слезы и тихое, благоговейное изумление.

Они не знали, что произошло. Но они знали, кто их спас.

В этот момент я почувствовала, как силы покидают меня. Ноги подогнулись, и я начала падать. Но Кай тут же оказался рядом и подхватил меня, его объятия были единственным, что удерживало меня в сознании.

И именно в этот момент абсолютной уязвимости и триумфа появился он.

Небо над площадью потемнело. Воздух стал холодным. И прямо перед нами, в десятке шагов, из сгустившихся теней соткалась фигура. Валерий.